Рыжая бестия
Шрифт:
Марьяна подняла глаза и столкнулась взглядом с жесткой усмешкой высоченной девицы модельной внешности, совершенно бесцеремонно ее разглядывающей. Толчок был таким сильным, что мозги включились моментально. Клеточки заработали и выдали информацию: девица ее разглядывает с ненавистью потому, что ревнует Столярова! Вот это номер! А Марьяна ожидала встретить здесь Степанова. Не совсем чтобы надеялась на это, но все-таки. Впрочем, в последнее время Степанов предпочитает толстых блондинок и блинные.
– Стефания? – удивился Столяров, и по
– Это твоя новая знакомая? – презрительно процедила каланча.
– Да, – замялся тот. – Это…
– Да, – повторила Марьяна, откидывая рыжие локоны волос за шею. – Я его невеста!
– Невеста?! – опешила каланча и чуть не прикусила свой язык.
– Невеста, – торжественно повторила Репина и послала сидевшему как пень Столярову пламенный воздушный поцелуй. – Вы разве не знали, что мы женимся в среду? Котик, почему ты не предупредил Стефанию? Может быть, ей захочется отбить на нашей свадьбе чечетку.
– Чечетку? – автоматически повторила Стефания и уставилась на Столярова немигающим взглядом.
Марьяна поняла – еще секунда, и эта змея его укусит. Она полезла в сумочку за газовым баллончиком. Его ей подарила на майские праздники Ксения с напутственными словами: «Чтобы у тебя все было хорошо!» Сейчас это «хорошо» и должно было наступить после использования нервно-паралитического газа.
Но противоядие пришло с другой стороны.
– Сергей?! Ты! – К столу со стороны Стефании подошел толстенный обрюзгший мужчина.
– Бобров? – обреченно произнес Столяров, понимая, что там, где сидит Стефания, должен находиться и Бобров. Караулить это легкокрылое существо нужно не спуская глаз, иначе она перелетит на другой огонек.
– О! – выдохнул Бобров, заметив Марьяну.
– Да. – На этот раз Марьяна повела плечом кокетливо и похвалила себя за кокетство. – Это я! Его невеста! Мы женимся в среду.
– В среду? – искренне обрадовался Бобров и показался Марьяне менее толстым и обрюзгшим. – Ребята! Я так за вас рад! Честное слово. Только мы в среду прийти не сможем, улетаем в Америку, цыпочка захотела посмотреть Голливуд. У нас и самолет заказан, и встречи назначены. Сами понимаете, Сталлоне ждать не будет, опять же Шер приедет, ради цыпочки, ради нас…
– Какая я тебе цыпочка! – возмутилась каланча и покраснела от злости.
Марьяна на ее месте тоже не слишком радовалась бы. Лететь черт-те куда, когда у бывшего жениха свадьба… То, что Столяров был ее бывшим, она увидела одновременно с толчком. И потом, это было видно по тому, как он смутился, по тому, как каланча на него посмотрела. Что ни говорите, а между двумя людьми, у которых сложился интим, остается незримая связь. И Марьяна увидела эту незримую связь, засекла сразу, как хороший радист на подводной лодке. Она ведь не тупая блондинка, озабоченная собственным бюстом…
– Пойдем, дорогая, – потянул Бобров свою подругу жизни.
– Счастливо! – Марьяна помахала ей пальчиками правой
Каланча уставилась на перстень, как будто видела украшения первый раз в жизни. Видимо, принимая в полутьме фианиты за бриллианты, пыталась сообразить, во сколько перстень обошелся Столярову. Но с соображаловкой у нее было совсем плохо. Марьяна ее даже пожалела. Вот что значит жить в парниковых условиях и вращаться среди богатых женихов. Любая замарашка может обвести вокруг своего пальца, унизанного дешевой подделкой. Марьяна прикрыла перстень, мало ли что, вдруг каланча видит как прибор ночного видения.
– Потанцуем, Сереженька? – томно произнесла Марьяна и спиной почувствовала, как каланча ее ненавидит.
– Конечно, – засуетился Столяров, – я только что хотел это предложить!
Они вышли в центр зала, и Марьяна вцепилась в него как утопающая, за тем лишь исключением, что Столяров держал ее не за волосы, а за талию.
– Не волнуйся, – прижалась к нему Марьяна и прошептала в ухо, обдавая кавалера французскими духами с феромонами, если они действительно там были: – Пусть ревнует.
– Как ты догадалась, что это она? – прошептал ей Столяров и склонился к ней ближе.
– У нее на лбу написано, что она бывшая, – прошептала Марьяна.
И весь медленный, лиричный танец они перешептывались, споря о том, видно ли у нормального человека что-то на лбу или не видно. Марьяна на завершающих аккордах заявила: тогда получается, что каланча ненормальная, и Столяров с этим молча согласился.
Между прочим, Марьяна старалась не ради себя и во вред здоровью – от постоянного взгляда в сторону Стефании и Боброва она грозила заработать косоглазие. Так что приняла молчание Столярова как признание недалекого ума бывшей невесты.
Она не понравилась Марьяне не как соперница, нет, в этой ипостаси Марьяна ее не рассматривала. Во всяком случае, если и рассматривала, то себе не признавалась. Стефания не понравилась Марьяне как человек. Слишком недалекой и гламурной она была. А все гламурное Репиной было чуждо. За исключением сегодняшнего вечера, но каланча в эти исключения не входила.
– Бедный Бобров, – вздохнула Марьяна, возвращаясь за столик. – Он пытается привлечь ее внимание.
– Неужели? – вскинул брови Столяров.
– Я тебе точно говорю, – усмехнулась Марьяна, – она ревнует и бесится. Заметь, что у меня в этом плане огромный опыт. Если ты меня еще поцелуешь, то у нее случится сердечный приступ. Или нет, такие не имеют сердца. Она подавится собственным ядом. Не обижаешься? Но мне твоя бывшая невеста так не понравилась!
– Если бы ты только знала, как мне не понравился твой бывший жених! – рассмеялся Столяров.
Марьяна вспомнила растерянного Степу в блинной и тоже рассмеялась. Позади нее, там, где сидела новоявленная пара, раздался грохот.