Рыжая для миллионера
Шрифт:
– Доброе утро… – начала было она, но ее грубо перебил холодный, пробирающий до костей надменный голос.
– Какое оно милочка к черту доброе? – высокая, статная блондинка в роскошном костюме и пахнущая как вся знать Парижа, проплыла в холл. – Позови-ка мне свою хозяйку, будь так любезна! Мне поговорить с ней надо… и принеси мне чашечку кофе в гостиную.
– Уважаемая Елена Власовна, – произнесла тщательно выговаривая каждое слово Анастасия Сергеевна, поплотнее запахивая халат. – Кофе, я вам
– Это почему же? – Елена Власовна остановившись в дверях гостиной, посмотрела на экономку подруги, как на микроба. – Спит еще?
– Понятия, к сожалению не имею, она отсутствует, уехала с мужем на конференцию в Лондон, будут через три-четыре дня, – отрапортовала Анастасия Сергеевна, и мило так улыбнулась, ну ни дать ни взять святая невинность.
– Это что же, я зря сюда пришла? – вскинула тонкие брови женщина, вновь кинув уничтожающий микроба взгляд на толстушку.
– Получается, что так, – согласилась с ней Анастасия Сергеевна. – Ну, так что, кофе варить?
– Не стоит, – огрызнулась Елена Власовна и громко цокая каблуками, модельной походкой, недаром что в свое время была ведущей моделью в известном европейском доме мод, направилась к двери. И уже взявшись за ручку, повернулась. – Слушай, а позови-ка мне эту девицу, горничную, что взяли на место Ирки.
– Так нет ее, – развела руками экономка.
– Что значит нет? – нахмурилась Кузнецова.
– В город уехала, платежки оплатить, кое-какие продукты прикупить к приезду хозяев.
– А, – понимающе кивнула Елена Власовна. – Выслуживается уже, значит.
– Ну а как же? Нам лентяйки не нужны, которые только и делают что задом вертят на улице, – уколола Анастасия Сергеевна. – Или в углу вместо вазы стоят.
Смерив говорливую особу брезгливым взглядом, Кузнецова покинула дом. Как только за ней закрылась дверь, Анастасия набросила цепочку и задвинула засов.
– Это кто? – спросила на всякий случай громким шепотом Соня, осторожно спускаясь в холл, и посматривая на удалившуюся женщину в окно.
– Кузнецова, Елена Власовна, – поморщилась нянюшка. – Подружка твоей тетушки.
– А, хозяйка тех двух дам, что приходили вчера вечером? – догадалась Соня, кутаясь в шаль и переступая босыми ногами по холодному мраморному полу.
– Да, она… так, а ты чего это босая-то? – вскинулась Анастасия, включая строгую няньку. – Простыть захотела? Ну-ка марш обратно в кровать, а я тебе какао принесу с булочками, и кашу.
– Лучше кофе и пару тостов с мармеладом, и глазунью с сыром. Я решила заняться делом, раз уснуть все равно уже не получится. Кстати, кот сбежал ночью из моей комнаты, и где он сейчас, я не знаю.
– На
Поднявшись на второй этаж, Соня, пробегая мимо кабинета, улыбнулась. Милый дядя, вечно он забывает запирать кабинет, когда уезжает, и можно покопаться в его книгах, выбрав что-нибудь почитать сидя в саду под старой яблоней или нежась на солнышке в шезлонге.
Сунув ноги в теплые носки, она с наслаждением прикрыла глаза. Хорошо-то как, тепло. На улице во всю светило солнце, и денек обещал быть теплым, и если повезет, даже жарким. Приняв душ, и переодевшись в шорты на лямках и черную футболку с рукавом три четверти, и смешным мишкой на груди, Соня пересчитала листовки, сгребла их и спустилась на кухню.
– А я уже к тебе собралась, – поставила поднос обратно на стол няня. – Ты чего спустилась? Я думала ты поешь в кровати… понежишься.
– Милая няня, я не моя тетя, чтобы полдня валяться без дела в кровати тратя зря драгоценное время! – положив листовки на край стола, Соня взяла тост густо намазанный мандариновым вареньем, и чашку кофе. – Уууум, благодать! Развешу объявления, и буду читать книгу в саду, напечешь мне сырничков? Твоих, фирменных, и с тыквенным вареньем!
– Напеку, – зарумянилась няня, ей было приятно, что в этом доме хоть кто-то ест! Хозяйка вечно давится сидит листьями салатными, да болтушкой из баночки, йогурты обезжиренные, творожки, ну а хозяин, как только силы есть ноги таскать, вечно голодный, так как забывает позавтракать, пообедать, и собственно поужинать. Кофе, кофе, и еще раз кофе, вот его основная еда… ну, в клубе своем может чего перехватить с коллегами по кафедре. – Напеку, моя золотая девочка!
Позавтракав, Соня сунула ноги в кеды, набросила фланелевую рубашку в красно-черную клетку, сгребла листовки, взяла скотч, и направилась на улицу. Выйдя из калитки, она осмотрелась по сторонам.
– Итак, начнем, пожалуй! – кивнула она сама себе, и решительно прилепила один лист к первому попавшемуся на ее пути забору.
Вернувшись в особняк, Елена Власовна нервно прошлась по гостиной, затем села на диван, побарабанила кончиками пальцев с ярким алым лаком на длинных ногтях, какое-то время посмотрела вдаль, синевой огромных, бездонных глаза. Вид у нее был крайне озадачен, даже больше, она была расстроена.
– Доброе утро, мамочка, – проговорила вошедшая в комнату девушка, на вид лет девятнадцати.
– Доброе утро, дорогая, – ответила на поцелуй Елена Власовна, и улыбнулась нежной улыбкой, любуясь дочерью.
Аглая была точная ее копия. Высокая, стройная, ноги, что называется от ушей, естественная блондинка, глаза синие, огромные, носик маленький, аккуратный, губы алые и без помады, пухлые… ну, и характер естественно достался этой красавице материнский.