Рыжая Соня и Владыка падших
Шрифт:
— Что навело тебя на такую мысль? — заинтересовалась она.
— Все дело в том, что в Немедии жизнь сейчас слишком упорядочена, а законы в последнее время ужесточились. Вполне понятно, что преступники покидают эти места. В Бритунии мало городов, все они невелики, а потому воров и грабителей там почти нет. С тех пор как Немедия подмяла под себя коринфийские города, состоятельные люди стремятся перебраться в Бельверус или Нумалию. Наш основной поставщик — Замора. Но и там не все ладно. Она попеременно отходит то к Аквилонии, то к Турану, и лучшие из лучших перебираются на запад.—
Все эти сведения, почерпнутые из беседы с Влтахом, он без малейших угрызений совести выдал за собранные и осмысленные им самим и с удовлетворением отметил, что труды его не пропали даром. Мать-настоятельница обеспокоенно посмотрела на него:
— Если так, то мы в ближайшее время не только не расширим собственные угодья, о чем столько мечтали, но вынуждены будем бороться за то, чтобы они не сократились! — Глаза ее гневно сверкнули.— Мы потеряем даже то, что имеем сейчас!
— Истинно так,— смиренно согласился Ханторек.— Скажу больше: дело обстоит еще хуже! Мне пришлось выплатить по тысяче золотых каждому из этих проходимцев, а ведь прежде удавалось ограничиться угощением!
— И что делать? — сурово нахмурилась Разара.
Ханторек задумался. Собственно, он знал, что скажет через мгновение, но сознательно не спешил с ответом.
— Я хочу дождаться шадизарцев и немного передохнуть,— неизвестно зачем сообщил он.— Затем отправлюсь в Немедию и Офир, на западную границу наших угодий. Если и там то же самое...
— Именно об этом я и говорю,— кивнула она.
— Есть у меня кое-какие соображения,— скромно потупившись, молвил настоятель.— Правда...— Он помедлил.— Я хотел бы, с твоего разрешения, поговорить о них позже, когда все хорошенько продумаю.
Мать-настоятельница пристально взглянула на него:
— Хорошо. Тогда на этом и закончим.
Дальше скакали молча, только братья продолжали балагурить, но девушка не прислушивалась к их болтовне. Костра ночью не разводили. Соне даже не пришлось на этом настаивать. Ее спутники хоть и старались казаться неустрашимыми, по прекрасно понимали, чем может обернуться драка на открытом месте с сотней вооруженных мужланов. Спали мало и плохо, поочередно следя, чтобы их не застигли врасплох, но опасения оказались напрасными. Бледная заря еще только разгоралась, окрасив стелющийся по земле туман в багровые тона, а путники уже тронулись в путь. Весь день провели в седлах, сделав лишь две короткие остановки у ручьев, чтобы наспех перекусить да набрать воды. Хорошо еще, что весна в этом году оказалась ранней, и даже здесь не испытывалось недостатка в сочной траве. Уже начинало смеркаться, когда отряд достиг отрогов Иглофийских гор.
В темноте об охоте нечего было и думать, поэтому спать улеглись натощак. Утром направились на восток, надеясь по пути что-нибудь раздобыть к обеду. О том, чтобы остановиться и передохнуть, никто и не мечтал.
После третьей ночевки на пустой желудок все чувствовали себя вконец разбитыми. Закаленный воин сказал бы, что бывает и хуже, но они были всего лишь ворами, и им все это начало
На следующий день, ближе к вечеру на фоне однообразной серо-зеленой стены гор путники увидели белесоватое пятнышко. Никто из пятерых не знал, что это, но не сговариваясь двинулись к нему.
— Что это? — спросил Альво, когда пятнышко стало напоминать большой снежный ком.
— Врата Черепа,— прогудел Сурхан.— Ханторек не соврал.
Они подъехали еще ближе. Перед ними лежал выбеленный дождями и иссушенный солнцем череп исполинского животного высотой примерно в два роста далеко не маленького туранца. На лбу черепа виднелась поблекшая от времени надпись.
— Что там написано?
— Врата Гипербореи — это врата смерти для тех, кто пройдет через них непрошеным.
Все молчали, глядя на череп и на дорогу, полого уходившую вверх.
— Ну что? Еще можно повернуть назад,— сказала Соня.
Предложи это кто-нибудь другой, все, возможно, и согласились бы. Но Соня усмехнулась, и у мужчин взыграла гордость..
— Зря время теряем,— заявил Сурхан, первым трогаясь с места.
Остальные трое направились следом. Соня постояла немного, пожала плечами и хлестнула вороного, догоняя остальных.
К концу дня они достигли наивысшей точки перевала. Дальше дорога шла под уклон, и, насколько можно было судить, с той стороны гор путников поджидал еще более угрюмый мир. Бескрайняя серая равнина раскинулась у них под ногами насколько хватал глаз, да кое-где рваными заплатами лежали раскисшие шапки снега.
— Ну и где обещанная тропинка? — поинтересовался Там.
— Ханторек говорил, что она ведет направо,— отозвался его брат.
— Так давайте ее искать.
Они растянулись вдоль дороги редкой цепью, высматривая в скалах проход.
— По-моему, я нашла,— негромко позвала остальных Соня.
— Ты, как всегда, на высоте,— направляясь к ней, улыбнулся Альво.
— Брось! — отмахнулась девушка.— Просто повезло, и ничего больше.
— Да ладно вам,— пробасил Сурхан и свернул на тропку.
Дорожка оказалась узенькой и, петляя, повела их круто вверх. Соня в последний раз оглянулась — заметить ее просто так действительно было мудрено. Они поднялись уже на полсотни локтей, а тропинка вела все выше и выше.
— Если так пойдет и дальше, придется бросить коней,— заявил туранец.— Мне это совсем не по душе. Если понадобится удирать, на своих двоих далеко не уйдем.
— Не беспокойся,— возразила девушка,— если наверху и правда есть храм, то его обитателям должны доставлять пищу.
— Ее могут привозить и другим путем,— возразил Там.
— Хватит спорить,— оборвал их Альво, натягивая поводья.— Уже приехали.
Они остановились, и Сям восхищенно присвистнул. Внизу раскинулась широкая долина с настоящим сосновым бором. Кое-где сквозь кроны деревьев проблескивала вода, но разглядеть, что это, цепь небольших озер или русло реки, никто не смог. Но главное, долина была, и после трех дней пути по каменной пустыне это казалось настоящим чудом.