Рыжая Соня и Владыка падших
Шрифт:
— Но ты не сможешь проникнуть в поместье,— возразил Дансубарг.— Его охраняют огромные псы. Их пятеро, злобных, точно демоны, и выученных нападать, не лая. Меня они знают, но ты...
— И что, они весь день свободно бегают возле дома и живьем съедают каждого входящего?
— Нет, разумеется, их спускают с цепи только по ночам.
— А мы придем днем, только и всего.
— По-моему, то, что ты предлагаешь, слишком опасно. Один раз я уже попался...
— Ну, тогда ты был один и плохо соображал. Да что с тобой, Дансубарг? Неужели в тюрьме из
— И ты презираешь меня, Соня,— тихо сказал он.— После того, что узнала обо мне...
Девушка пустила Чейту шагом, бок о бок с конем Дансубарга.
— Давай поговорим начистоту. Мне не важно, что было с тобой раньше. Я стану судить о тебе по тому, как ты поведешь себя теперь.
...С Эрдедом, воспоминания о котором были все еще слишком свежи в памяти Сони, особняк в поместье Дансубарга, не шел ни в какое сравнение, однако строил его человек, наделенный изысканным вкусом и смелой фантазией.
— Я хотел, чтобы дом освещался солнцем постоянно, ты увидишь, сколько там Окон,— сказал Дансубарг.— Терпеть не могу темноту, мрак, низкие потолки, тесные комнаты. Воздуха и света никогда не бывает слишком много.
— Красиво,— проговорила Соня, залюбовавшись домом.
— Тебе нравится, правда? Здесь все придумано мною,— не без гордости сказал Дансубарг.— До малейшей детали. Знаешь, мне никогда не было все равно, где жить.
Соне хотелось сказать, что лучше бы он заботился о том, не где, а с кем, но сдержалась.
Вместо глухой каменной ограды особняк окружала ажурная решетка. Несмотря на высоту, перелезть через нее для Сони не составляло никакого труда, хоть с завязанными глазами. Возле дома был разбит огромный парк — тоже весьма кстати, есть где спрятаться.
— Ну что ж,— улыбнулась Соня,— веди меня в свои владения.
Действовать требовалось предельно осторожно и уж конечно не лезть напролом через главные ворота. Навыки ловкой шадизарской воровки и здесь пригодились Соне. Оказавшись на территории Астера и памятуя о том, что до темноты необходимо попасть в дом, дабы не растерзали собаки, девушка через черный ход пробралась туда, оставив Дансубарга снаружи — ему псы не страшны. Если бы требовалось похитить какую-нибудь вещь, подумала Соня, то хватило бы получаса — как ни странно, никакой охраны Дайва не выставила, да и ее самой дома не оказалось.
Соня поднялась на второй этаж и с помощью нехитрой отмычки открыла замок двери, ведущей в покои Дайвы. Добравшись до гардероба, Соня подыскала себе подходящее одеяние и, прижав платье к груди и немного покрутившись перед зеркалом, осталась собой довольна.
Стук копыт во дворе возвестил о том, что Дайва вернулась и, судя по всему, как поняла Соня, осторожно выглянув в окно, с охоты. Особняк немедленно ожил. Слуги готовы были Сбиться с ног, стараясь угодить спесивой хозяйке. Копия Хегбы, неприязненно подумала Соня, проскользнув
Дайва ворвалась как ураган и тут же накинулась на прислугу — Соня услышала звук звонкой оплеухи. Знакомая картина! Служанка Сурайя, естественно, смолчала и принялась заниматься туалетом своей госпожи, которая продолжала поносить ее на чем свет стоит, перемежая брань сетованиями на то, что «эта тварь опять ускользнула», а ведь она, Дайва, подняла на ноги две сотни егерей для охоты на «проклятого оборотня» и приказала пустить в ход стрелы с серебряными наконечниками... О чем это она, не поняла Соня. Похоже, тут появились новые загадки.
Не прошло и часа, как Дайва была готова спуститься в столовую, и Сурайя, сопроводив ее и препоручив заботам других слуг, возвратилась к себе. Каков же был ужас девушки, когда, открыв дверь своей конуры, она лицом к лицу столкнулась... со своей госпожой! От потрясения Сурайя и вскрикнуть не смогла, только прижала руку к груди и, закатив глаза, сползла по стене на пол. Соня слегка похлопала ее по щекам, приводя в чувство, и когда взгляд Сурайи принял более осмысленное выражение, прошептала:
— Тихо, милая; я не призрак и не твоя хозяйка.
Та судорожно закивала, ничего не понимая.
— А... а... кто ты?!
— Не бойся. Ты помнишь своего прежнего господина, Сурайя?
Глаза молодой служанки мгновенно наполнились слезами.
— Ну, брось плакать. Я знаю, ты любила его,— улыбнулась Соня.— Так вот, ему нужно помочь.
— Он жив? — недоверчиво спросила та.— Боги, о, если бы это было правдой! Дайва всех со свету сживает, совсем обезумела... Ярл, тот всегда слуг ценил, он добрый был и на деньги, и на подарки... Мы все его любили, не я одна. А теперь одни крики да оплеухи! Никакого житья не стало!
— Ладно, не болтай, и гляди, не выдавай, что я здесь. Вернется твой господин, наведет порядок. Помоги-ка мне лучше. Сделай прическу в точности как у Дайвы, сумеешь? Я слышала, ты по этой части весьма искусна, и насчет лица мастерица.
Сурайя хихикнула.
— А то нет. Дайва бы давно меня выгнала или еще чего похуже, но обойтись без меня не может.
Дансубарг не ошибся, отозвавшись об этой девушке как о не очень умной, но честной и преданной ему: когда-то он спас ее отца, выплатив за него большой долг, и в семье Сурайи его весьма почитали. Эти простые люди умели помнить добро.
К моменту возвращения Дайвы служанка успела сделать все, что от нее требовалось, проявив поразительную расторопность и незаурядное мастерство, и тут же занялась исполнением прихотей своей госпожи. Дождавшись, пока та уснет и весь дом затихнет, Сурайя снова скользнула к себе.
— Ну до чего вы с ней вышли похожи! — прикрыв рот рукой, чтобы не ровен час не хихикнуть слишком громко, восхитилась она плодами своего труда.— Отличить невозможно!
— Ты молодец,— похвалила Соня.— Но это только начало, веревку принести можешь?