Рыжик на обочине
Шрифт:
– Она так сказала?
– Ну, она сказала, что она тогда так думала.
– А!
– Я спросил, где вы теперь, и она сказала, когда она в последний раз слышала о вас, вы были кем-то вроде компьютерного гуру в Балтиморе. Ей говорила тетя Марисса.
– Тетя? А! – отозвался Майка. Должно быть, Марисса Бэйрд, решил он, – соседка Лорны по университетскому общежитию.
– Мама сказала, вы часто меняли траекторию, так что она не была уверена, занимаетесь ли вы этим по-прежнему.
Перколятор забурлил, забился
– Тетя Марисса все еще ездит на встречи выпускников, – сказал Бринк. – Она знает все про всех.
– На нее похоже, – сказал Майка и подвинул сахарницу Бринку.
– Вас не очень трудно было найти, – сообщил Бринк.
– Да, наверное, не особо трудно, – согласился Майка.
– «Майка Мортимер, хозяин». Прямо как вывеска магазина в вестернах, верно? Клево!
– Спасибо на добром слове, – сухо ответил Майка.
Отхлебнул кофе. Уставился на полосу солнечного света на полу. Та малость света, что просачивалась в окно над раковиной, всегда принимала форму горизонтальной полосы.
– Вопрос в том, зачем тебе понадобилось меня искать, – сказал он.
Бринк размешивал сахар в кружке, но тут остановился и поднял голову.
– Понимаете, – сказал он, – всем очевидно, что я не вписываюсь в семью. Среди них я словно… словно урод какой. Они все такие… А я похож на вас.
– Ты же меня совсем не знаешь, – напомнил Майка.
– Гены тоже что-то значат, – возразил Бринк, пристально глядя ему в глаза.
– Гены?
Бринк молчал.
– Не понимаю, – сказал наконец Майка.
– Думаю, вы все поймете, если подумаете, – сказал Бринк.
– В смысле?
Бринк демонстративно вздохнул.
– Нужно все словами? – спросил он. – Вы и мама… Вы были вместе… Мама забеременела…
– Что?!
Бринк все так же пристально смотрел на него.
– Но мама ведь не говорила, будто я имею к этому какое-то отношение! – сказал Майка.
– Мама вообще ничего не говорила. Никогда. Всякий раз, когда я спрашивал, кто это был, она отвечала: это несущественно.
– Несущественно, – повторил Майка. Он чуть было не засмеялся, но пожалел мальчика. – Ладно, давай уделим этому делу минутку, – предложил он. – Сколько тебе лет?
– Восемнадцать, – ответил мальчик.
– Восемнадцать. Так. А я бросил универ двадцать – двадцать с лишним лет назад. К тому времени мы с твоей мамой давно уже не были парой, несколько месяцев вовсе не виделись. К тому же…
К тому же у них с Лорной никогда не было секса. Лорна носила специальное золотое кольцо, которое выдавали в ее церкви, оно означало, что она «сберегает себя», как она выражалась, и Майка не пытался ее уговаривать. Он, пожалуй, восхищался ее категоричностью – да, можно так сказать. Да, именно категоричность и делала Лорну такой привлекательной!
С сыном, который слепо таращился на него. Лицо парня словно застыло.
– Но это… – пробормотал он. – Погодите, это же невозможно.
– Почему невозможно? – поинтересовался Майка.
– Мне вы можете сказать правду, – сказал Бринк. – Я же не собираюсь подавать на алименты или еще что. У меня и так есть отец. Он официально усыновил меня, кстати говоря, когда женился на маме. От вас мне ничего не требуется.
– Может, твой отец и есть твой отец, – сказал Майка. – В смысле, биологический.
– Нет. Мама познакомилась с ним, когда мне было уже два года.
– А!
Лицо Бринка изменилось. Он словно бы принял решение рассердиться. Резко отодвинул от себя кружку. Кофе выплеснулся на стол.
– Это были вы, – сказал он. – Кто же еще?
– Понятия не имею, – ответил Майка.
– Вы единственный в этой коробке из-под обуви похожи на бойфренда.
– Послушай, – сказал Майка, – я даже не знал о беременности. Спрашивать надо ее, а не других.
Бринк все так же злобно таращился на Майку.
– Сто раз спрашивал, – сказал он. – А она говорит, важно только одно: что папа меня вырастил.
– Она права, – кивнул Майка.
– А как насчет генетического наследия? Может, мне потребуется узнать насчет каких-то болезней, которые могли передаться по этой линии.
– Ну, если тебя это утешит, в моем роду, насколько я знаю, никаких таких болезней нет, – сказал Майка.
Он хотел слегка разрядить обстановку, но по лицу Бринка догадался, что опять допустил промах.
– Да шучу я, шучу, – сказал он. – Кофе подлить?
Бринк покачал головой.
На кухонном шкафчике задребезжал мобильный Майки. Майка поднялся и пошел глянуть на экран. Номер незнакомый. Он снял телефон с зарядки и поднес к уху.
– Технарь-отшельник, – представился он.
– Это Майка Мортимер?
– Да.
– Слава богу. Трудненько вас отыскать. Вы, наверное, меня не помните, я Кит Уэйн, вы меня выручили несколько лет назад, когда работали в «Компьютерном мастере». Ну вот, я больше не хочу обращаться к «Компьютерному мастеру», они там мышей не ловят, я уж понял… – Голос на миг умолк, вероятно предоставляя Майке возможность согласиться с этим обвинением.
Вообще-то Майка не был согласен: в «Компьютерном мастере» он начинал работать и многому там научился. Но ушел, потому что начальник был гад – из тех, кто начинает фразу словами «слушай сюда» или «давай-ка, приятель», – поэтому он промолчал, и мистеру Уэйну пришлось продолжить с того места, на котором он остановился.
– А сейчас у меня отчаянная ситуация, – сказал тот. – У меня из компьютера пропало все подчистую. Документы, налоговые файлы – вообще все.
– Резервные копии делали?