Рыжик

Мачальский Дмитрий Викторович

– Ну ты что, совсем глупая?! Если можно как-то сдЫхаться... [прим.
– "избавиться"] Ты же не собираешься так всю жизнь?!

– Собираюсь, не собираюсь...
– пожала плечами Люда и даже улыбнулась.
– Да я уже привыкла.
– И сейчас же, словно приятный ветерок взъерошил ей волосы.

"А ты не подслушивай..."

"Лю-ка злю-ка..." - удовлетворённо буркнула малАя.

Юлька посмотрела на подругу, как на чёкнутую. Потом вспомнила о своей руководящей роли и принялась сверяться с картой:

– Та-а-ак, оттуда мы пришли... там уже смотрели...

"Тут смотрели? А там

смотрели? Так, а что ищем?" - проскрипело у Люды в голове противным "попугайским" голосом. На-чи-нается! Хотя вопрос, конечно, интересный...

– Действительно, а что ищем?
– озвучил Людыны сомнения Олежка.

– Ой, ну как вы не понимаете!
– взвилась Юлька.
– Ну, это вот такое... Вот, как бы, это... ну, такие вот...
– нехватку слов она восполнила широкими взмахами рук. Получилось очень экспрессивно - Люда с Олежкой даже залюбовались, - но абсолютно непонятно. И тут вмешалась Миклуха:

"Лю-у-у-у... смотри! А шо эта-а-а?!" - и Люда даже не сразу разглядела, что та имела в виду.

Дорожки лесопарка, по которым они изначально шли, ближе к окраине города плавно перетекли в овраги, густо поросшие лесом. Все склоны здесь покрывала мешанина из стволов, как молодняка, так и солидных уже деревьев и сквозь эту чащу видно было не дальше пары десятков метров. Но Миклуха указывала даже не в неё. Впереди по ходу в "их" овраг вливался другой, отделённый крутым гребнем. И вот на самой верхотуре над слиянием оврагов, словно венчая обрывистый мыс, маячила громадная тень.

– Ого! Кажись, пришли...
– Люда задрала голову, рассматривая смутные очертания не то огромного дерева, не то даже заброшенного замка. Остальные проследили за её взглядом и тоже впечатлились. Особенно впечатлился Олежка.

– Нам туда?!
– с непередаваемой скорбью воскликнул он. Вообще-то Люда туда не собиралась, но глядя на эту кислую мордашку, не отказала себе в удовольствии важно кивнуть:

– Ага, придётся дряпаться [прим.
– "карабкаться"]. А что делать!..

– Ну-у-у... Давайте я вас тут подожду?
– с надеждой предложила единственная мужская сила их компании, но тут уж возмутилась Юленька:

– Олежка! Ты бросишь меня одну?!

И пришлось Олежке героически продираться по склону через кусты, волоча за собой свою Юлечку. Замыкала восхождение Люда, время от времени подпирая обтянутый джинсой Юлькин зад. Та взвизгивала и норовила если не сесть на голову, то уж точно съехать ей под ноги. К середине склона Люда уже и штаны вымазала, и руки ободрала, и раскаялась. И только одна мысль удерживала её от возвращения назад - что сделают с нею друзья за подобные шуточки.

Наверх они всё же выбрались. Но пару минут стояли, одышливо сопя, упираясь в стволы, в собственные колени, а кое-кто - так просто с четверенек вставать отказывался. Потом Олежка таки отлип от дерева и взялся поднимать Юлечку, так что Люда с удовольствием понаблюдала, как эти два "инвалида", кряхтя и постанывая, принимали относительно вертикальное положение. Когда все утвердились и огляделись, к Олежке даже чувство юмора вернулось:

– О! Мы что, Перуна вызывать будем?!

Действительно, в таком месте - только громовержца вызывать. Перед ними стояло Дерево с самой что ни на есть большой буквы! Огромный

ствол, словно сплетённый из множества стволов потоньше, занимал весь мыс. Собственно он его и создал, вцепившись корнями в осыпающуюся землю. Центральная часть видимо была давно обломана, возможно даже молнией, и крону составляли боковые ветви, сами по себе толстенные, но на основном стволе - словно палочки, торчащие в разные стороны. Дерево было старым. Очень старым... И едва Люда осознала это, как откуда-то изнутри пришло ощущение давящего Взгляда, который с недобрым вниманием окутал её со всех сторон. Стало очень страшно. Люда знала, что так бывает в лесу. Настоящем лесу! Не прочищенном, не посаженном, отродясь растущем себе и не знающем, что такое человек.

"...Бог этой чаще не указ!

Глаза чудовищной змеи

Уже ощупывают нас.

В такие гиблые места

Бог добровольно б не полез!

Здесь тень скользнёт из-за куста -

И ты для всех богов исчез..."

[прим.
– стихи В.Г. Мачальского]

– Слышьте, тут даже пещера есть!
– восхитился Олежка.

– И конечно, какие-то варьяты там костёр палили...
– проворчала Люда, вытряхивая из головы наваждение.

В отдалении от Дерева виднелись, разбросанные среди молодой поросли кучугуры - явно отвалы земляных работ. Похоже, место раскопок они нашли. Осталось только понять, что с ним делать...

– Да-а-а...
– Юлька восхищенно оглядела древовидного богатыря и повернулась к Люде.
– Ну? Люськин!
– потребовала она ответа за свои мучения.

"Лю! Лю!" - нетерпеливо затрепыхалась и малАя, словно подталкивая под локоть.

– Шо вы от меня все хотите?!

– Ну так... давай!

– Шо "давай"? Я никому ничего...

"Ну, Лю!
– теперь и Миклуха взяла требовательный тон.
– Цо ты выламУешься, як трАмвай на рОгу!" [прим.
– "...заламываешься, как трамвай на углу"]

"Ты!.. Ты!..
– Люда аж задохнулась от возмущения.
– Ты где?.. Ты когда успела?!"

"Оййй...
– малАя поняла, что её несанкционированный "взлом" раскрыт и тут же перешла в контрнаступление: - Лю, шо ты как маленькая! Пусти меня к дереву!"

"Как?!"

"Оййй! Ну, подойди, дотронься... Как ещё?!"

"Спаси-и-ибо! Один раз уже дотронулась - чуть дуба не врезала... А, кстати, это дуб и есть!"

– Люсь!-кин!

– Да иду уже, иду!
– Люда обречённо вздохнула, подошла и с легким мандражем положила ладонь на бугристую шершавую кору ствола-великана. И ничего!
– Ну!
– обернулась она к зрителям.
– Довольны?.. Хватит?..

Юлька стояла с чуть приоткрытым от ожидания чуда ртом и напряжённо на неё смотрела. Даже Олежка проникся важностью момента и чего-то ждал. Люда шкодливо хмыкнула и вернулась к дереву:

– О великий и могучий представитель широколиственных!
– завыла она торжественно-противным голосом.
– О Великий Дуб, прародитель всех "дубов", окончивших высшие и средние учебные заведения! Ответствуй мне, доколе терпеть...
– Что там она собиралась терпеть, Люда сказать не успела. Потому что рука её внезапно потеряла опору, она с коротким "ай!" качнулась вперёд... и пространство перед нею вспыхнуло и потекло, словно акварель под дождём.