Рыжий 2
Шрифт:
— Вообще ничего не брать? А как же ключи или часы? — задал вопрос Ромка Степанов, пришлый со второй школы.
— Ключи, я думаю, мало кого из грабителей заинтересуют, но, конечно, лучше дома всё оставить. И это, тапочки комнатные с собой возьмите.
— Зачем? — спросило сразу несколько голосов.
— Там, на медкомиссии, придётся или в носках или босиком ходить. А в военкомате полы холодные, каменные или линолеум. Я лично возьму, вы как хотите.
— Откуда ты всё это знаешь? — подал опять голос Степанов.
— У
— Лис, а у нас будут спрашивать куда мы хотим пойти служить? — неожиданно проснулся Сашка Иванов.
— Нет, Ива. Это просто медицинская комиссия. В следующем году нас будут ставить на первоначальный учёт, там и спросят. А ты где хочешь служить?
— В танкистах, как дядька.
Тут же со всех сторон загалдели пацаны, высказывая свои хотелки про службу в армии.
— Спасибо, Женя, — подала голос наша классуха. — Ребята, тише! Потом помечтаете. Я думаю вам стоит прислушаться к рекомендациям Лисина. Давайте откроем дневники и запишем про тапочки, — тут же опошлила оно моё предложение, народ повозмущался, но про тапочки записал.
…..
Посещение военкомата прошло буднично. Я был абсолютно прав в своих предположениях. Нас на комиссии объединили еще с тремя школами и толчея была страшная. Естественно, в такой неразберихе, у многих пропали карманные деньги, и всё, чуть не переросло в драку между пацанами первой и пятнадцатой школ.
Когда мы раздевались «до трусов» перед медицинской комиссией, пацанов очень впечатлили мои рельефные мышцы и кубики брюшного пресса. Васька Тёмин из десятого «Б», даже пристал с расспросами — в какую качалку я хожу.
— Сам тренируюсь. Каждое утро на протяжении шести лет, — объяснил я ему.
— Да ну нафиг! Сам так не прокачаешься! Я пробовал! — не поверил Васёк.
— Так надо не пробовать, а делать. Через не хочу, каждый день. Да и нет у нас на районе качалок. Вот ты какие знаешь?
— Ну, — пацан стушевался. — Вроде в ДК «Ильича» что-то есть, и в бассейне.
— Так туда же не попасть, все группы заполнены и принимают только с шестнадцати, — влез в разговор другой мальчишка.
На этом, обсуждение моего тела и прочего «кача» и закончилось. Все переключились на животрепещущие предположение — надо ли снимать трусы перед врачами.
После прохождения комиссии я узнал, что вешу 62 килограмма и имею рост 170 сантиметров, а ширина плеч 50 сантиметров. В пятнадцать лет в прошлой жизни я был точно ниже и весил меньше, да и телосложением пожиже, хоть и занимался скалолазанием с восьми лет. Но ведь я еще расту, интересно, в какого бугая я вымахаю? Или не вымахаю? Ладно, поживём — увидим.
…..
15 февраля в программе «Время» нам объявили об окончании вывода советских
— Ба, помнишь я говорил тебе про важный и секретный разговор, когда ты вернулась из больницы?
— Ох. Да, помню. Что ты ещё учудил? Надеюсь, мне не пора правнуков ждать?
— Не. До правнуков ещё рано.
— Ну, спасибо, успокоил. Так что у тебя там тогда такого секретного?
— Мне в макулатуре попалось старое письмо, — начал я вешать придуманную лапшу на уши бабуле. — В нём один мужик пишет в Москву брату о том, что спрятал пятьдесят тысяч деноминированных рублей в кресло в его доме.
— Пфф. Внучек, ты сейчас надо мной издеваешься? Ты думаешь я «12 стульев» не смотрела? Вот зачем ты это придумал? Помучать меня решил? — возмущенно воскликнула бабуля.
— Не издеваюсь я над тобой. Это правда! Я, когда был в Москве, нашел этот адрес и даже видел эти кресла, — вспылил я и тоже поднял на неё голос.
— Ты говорил про одно кресло, — подняла она вверх свой палец. — Уже стал забывать что придумал?
— В письме речь шла про одно, но в доме по указанному адресу их было два одинаковых.
— А как ты в тот дом попал? Воровским способом? — теперь она почти шипела, что было нехорошим знаком.
— Нет. В доме была внучка хозяина. Она распродаёт старую мебель. И она хочет за каждое кресло по пятьдесят рублей, — терпеливо объяснил я ей.
— Ну-ну. А я тебе зачем?
— Я хочу чтобы ты съездила со мной в Москву и выкупила эти кресла. Мне хозяйка может и не продать, а тебе точно продаст. Я из своих денег полностью оплачу проезд и выкуп кресел.
Бабуля как-то странно на меня смотрела, подперев подбородок своими кулачками и зачем-то зажмурив левый глаз. Как будто целилась. И молчала.
— У меня и телефон хозяйки есть. Как приедем в Москву, сразу ей позвоним и договоримся о встрече, — продолжил я уговаривать бабушку пока она молчала. — Как выкупим, сразу проверим на клад. Я даже парочку мест присмотрел под это. И если находим деньги, забираем их, а кресла там бросаем и домой едем. Ну, и деньги найденные, пополам, — спохватился я.
— С чего это вдруг пополам? — отмерла бабуля. — Нафига тебе такие деньжищи?
— А ты с ними что будешь делать? — не остался в долгу я.
— На книжку положу. Тебе на свадьбу, а мне на похороны.
— А на следующий день к тебе ОБХСС**** придёт и поинтересуется: Антонина Алексеевна, а откуда у вас столько денег? А не продались ли вы капиталистам за самую главную военную тайну?
— Тьфу на тебя, балаболка. А что с ними тогда делать? Как Петровна — в диван зашить?
— Их сначала надо найти в тех креслах. А потом уже думать куда тратить. Так ты согласна? Съездишь со мной в Москву?