Рыжий, синий и мертвый
Шрифт:
— Вот вы-то мне и нужны, — раздался над головами мальчишек громкий голос шерифа, и в следующий миг Джека и Бена схватили за шиворот и поволокли к крыльцу почты.
Там, строго глядя на мальчишек, стоял молодой судья Кеннеди. Он многозначительно помолчал, разглядывая Джека с Беном, а потом коротко приказал:
— Рассказывайте!
— Что рассказывать? — заюлили Джек.
— Всё рассказывайте! Мне Оливер передал, что вы ему говорили, будто в Милвуде есть не заводские зомби, а магические. Что они заразные.
— Мы ничего не знаем! Отпустите! —
— Если это правда, — как ни в чём ни бывало продолжил судья, — То такой зомби представляет серьёзную опасность, и его нужно немедленно умертвить.
— Но он вовсе не опасный! — воскликнул Бен — и прикусил язык.
— Значит, всё-таки знаете, — удовлетворённо протянул шериф, встряхнул приятелей хорошенько и отпустил.
— Джек Райли, Бен Харпер, немедленно расскажите представителям власти всё, что вам известно! — произнёс мистер Кеннеди таким суровым, по-настоящему «судейским» голосом, что Джек сразу понял — всё, придётся признаваться.
Путаясь и запинаясь, мальчишки рассказали судье про головы страусов и про индейские медитации, про то, как они катались на Джо вместо лошади и как он любит самогон, и про то, что он — добрый, просто немножко бракованный, и потому стал синим.
Когда мальчишки закончили свой сбивчивый рассказ, шериф Флетли подозрительно нахмурился.
— А не сочиняете?
— Нет! — дружно ответили приятели.
— Но это ведь… — шериф глянул на судью и закончил вопросительно: — Это же невозможно?
Мистер Кеннеди выразительно поднял брови.
— Мистер… ваша честь… господин судья, — волнуясь, спросил Джек, — А что вы с ним сделаете?
— Не убивайте его! — присоединился Бен. — Он совсем безобидный, просто самогон любит, вот и всё. А так он хороший и полезный!
— Вы оба сейчас возвращаетесь домой, и чтобы оттуда — ни ногой, — приказал судья, так и не ответив на вопрос. — А с вашими проделками мы ещё потом разберёмся и придумаем для вас достойное наказание.
Мальчишки повесили головы. Всё ясно. Им не поверили, и когда их самодельного зомби отыщут, его тут же умертвят.
— Нужно найти его раньше, чем они! — повторял Джек.
Бен шёл рядом, понуро повесив голову и загребая ногами пыль на дороге.
— Ты меня слышишь вообще?
— Да слышу я, — вяло огрызнулся Бен. — Только вот делать-то что?
— Искать будем.
— Искать будем не только мы, но и пол-Милвуда. И потом, нам велели сидеть дома. Вот увидят нас — и нам ещё влетит.
— Нам так и так влетит, — отмахнулся Джек. — А вот Джо спасать надо. Да что ты, на самом деле, вялый как рыба дохлая, а, Бен? Расшевелись!
— Чего ты от меня хочешь? Хочешь пойти зомби искать? Ну, пойдём. Пойдём все пастбища обойдём, может, он где быка задирает. Пошли, ещё раз аптеку проверим…
— Точно! — воскликнул Джек. — Аптека! И магазин! Джо вечно спирт ищет! Значит, нужно сделать ему… самогонную приманку. Как только он спирт учует — сам прибежит,
— А где ты самогон возьмёшь?
— Помнишь заброшенную коптильню на пастбищах позади дома мистера Кеннеди? Джо ведь вчера неспроста туда полез! Я однажды слышал, как мистер Хьюз по пьяни проболтался, что втайне от жены гонит самогон, а заначку прячет в том сарае. Проверим?
— Давай, — немного повеселел Бен.
Осторожно, чтобы не попасться на глаза взрослым, мальчишки пробрались к заброшенной коптильне. Полуразвалившаяся сараюшка пустовала, но в ней, если принюхаться, и впрямь попахивало самогоном.
— Ну, и где, интересно, заначка? — спросил Бен. Внутри не было ни ящиков, ни коробок, ни бочек — вообще ничего.
Джек нахмурился. В чутье их синего зомби он не сомневался — вчера Джо унюхал тут самогон, значит, он должен где-то быть.
В одном углу земляной пол оказался рыхлым.
— Ну-ка, ну-ка, что тут у нас, — пробормотал Джек, опустился на колени и принялся копать.
И почти немедленно наткнулся на что-то деревянное.
— Помогай! — позвал он Бена, и вскоре мальчишки уже откопали небольшой ящик, внутри которого стояло с дюжину бутылок с мутным беловатым самогоном — «лунным сиянием», как романтично называли его любители выпивки.
— Есть! — победно воскликнул Джек, выхватывая одну бутылку.
— И что теперь? — спросил Бен.
— А теперь будем делать самогонную приманку, — сообщил Джек, и мальчишки, взяв по бутылке в каждую руку, пошли к дороге, проходившей мимо дома судьи. На обочине они вылили немного самогона на землю. Отошли ярдов на десять в сторону коптильни — и снова вылили немного. Так они пометили весь путь от дороги к сараю, уселись внутри, так, чтобы хорошо видеть сквозь разошедшиеся доски особняк судьи и дорогу, и стали ждать.
Смеркалось. В тихих вечерних сумерках стрекотали цикады, с пастбищ время от времени слышалось мычание коров, редко лаяли вдалеке собаки. Из дома судьи не доносилось ни звука, и только в одном окне горел свет.
Нетерпение, овладевшее приятелями, когда они закончили свою «самогонную приманку», сменялось унынием.
— Да не придёт он, — наконец, вздохнул Бен. — Сколько мы тут уже сидим? Два часа? Три? Всё, не придёт. Или он вообще куда-то ушёл, или его уже нашли и…
— Тихо! — оборвал его Джек и приник глазом к щели между досками.
— Чего такое? — Бен тоже выглянул наружу.
Сначала мальчишки ничего не увидели, только вслушивались в цокот лошадиных копыт. А потом на дороге показалось четверо всадников. Коптильня стояла в четверти мили от особняка судьи, да и сумерки уже сгустились, так что лиц наездников было не разглядеть.
— Это не судья Кеннеди, — прошептал Бен. — Это, кажется, вообще не местные.
Джек не отрывал глаза от щели между досками. Вот всадники резко остановились у парадного входа в особняк Кеннеди, вот спрыгнули и, не дождавшись, пока им откроют дверь, бесцеремонно завалились внутрь дома.