Рыжий
Шрифт:
Мои поделки кинжалов и мечей из компьютерных игр, особого спроса не нашли. Все эти выступающие детали финтифлюшки лопались и разлетались при фехтовании. А тут еще, в очередной раз, по телевизору, показали фильм про Спартака. И «гладиус»**** стал основным мечом который мне заказывали и охотно меняли на пустые бутылки.
А еще, благодаря рекламе бабули и Примаковых, меня стали приглашать — «на починить электрическое». Каждый подобный раз, бабушка вслух корила себя за длинный язык и за опасную профессию, к которой подтолкнула единственного внука. Но по её виду, было заметно, что она гордится мной и собой,
Звали меня в основном пенсионеры и одинокие, те, для кого электрика — тёмный лес с медведями. Розетки, вилки, патроны и даже замены спиралей в утюгах и плитках. За более сложное я пока не брался. Подрасту, тогда и придет черед более сложной работы. Да и брал я поменьше чем взрослые электрики, максимум трешку. И всегда, честно, половину заработанного отдавал бабуле. Да и трешка была в июне всего один раз, за замену двух розеток.
В конце июня, про меня внезапно вспомнил профком отцовой судоверфи. Мне, как сироте, выделили путевку в оздоровительный лагерь «Волна», что на Азовском море. Быстрее всего, кто-то из заводских детей не смог поехать, и я оказался лучшей кандидатурой, которой можно быстро сплавить горящую путёвку.
Причём горящей она была от слова — совсем. В четверг тридцатого июня нам её принесли, а ехать надо было в обед первого июля. На попытки бабушки выяснить у профсоюзного лидера — а как же медицинский обход и справки, ей ответили что всё улажено, мальчик на вид здоров и все нужные справки выпишет заводской врач.
Что характерно, отказываться от путёвки бабуля и не подумала. И сразу ринулась собирать ребятёнка в поездку. Кинулась что-то застирывать, гладить и подшивать. Мне же было выдано четыре рубля, и я был отправлен в магазин «Спорттовары» за новыми кедами. А по пути должен был прикупить зубной пасты или порошка и детское мыло.
* — Ленинградская Атомная Электростанция. Осенью 1975 года на ней произошла радиационная авария, из-за которой были заглушены на тот момент оба реактора. Что привело к веерным отключениям электричества в Ленинграде и области.
** — заместитель директора по учебно-воспитательной работе.
*** — городской отдел народного образования.
**** — древнеримский короткий солдатский меч до 60 сантиметров длиной.
Фотографии к главе и книге в разделе доп. материалы
Глава 7
«Были сборы недолги, от Кубани и Волги, мы коней поднимали в поход» — напевала вполголоса бабуля трамбуя мои шмотки в сидор. Мне вообще изначально предложили воспользоваться школьным ранцем. Но внезапно всплыло, что Женька, еще в мае, угробил одну лямку и скрыл это от бабушки. Она в гневе, чуть не аннулировала свой мораторий на телесные наказания.
Как альтернатива, мне были предложена авоська — «а чтоб все видели какой ты рукожоп», выдала она на мои возмущения. На что уже я обиделся и заявил — «что никуда не еду и вообще сбегу из дома».
«А моя ли это мысль»? — вдруг подумалось мне. Или это где-то из глубин, реальный Женька прорывается?
— Женя! Ау! Выходи мальчик, поговорим, — мысленно позвал я.
«А в ответ тишина. Здравствуй шиза. Тихо, шифером шурша, едет крыша не спеша.
Привела меня в чувство — бабуля. Походя, толкнула своим боком и потребовала:
— Тащи свой сидор, с ним поедешь. Убегальщик.
Слава всем богам и великому КПСС что она не заметила моей отрешённости, а то опять бы на свой счёт записала. И опять винится стала бы.
И вот теперь напевая — собирала мои немногочисленные вещи. Носки, пара трусов и маек, рубашка и шведка. Тренники решили не брать, слишком ушатанные. Вчера вечером, по моей просьбе бабуля сшила мне а-ля спортивные трусы. И даже с боковыми полосками и карманчиком.
Кеды я купил новые, попутно приобрел зубную пасту «Жемчуг» и «Детское» мыло. Вовремя вспомнил и про главные проблемы всех моих пионерских лагерей — комаров. Уже на свои деньги прикупил отрез марли и коробку канцелярских кнопок. А дома, целых полчаса, резал старые газеты на запас туалетной бумаги.
Бабушка хотела и скрытные кармашки для денег пришить, но я отказался. Зачем мне там деньги? На всё готовое же еду. Она поворчала, но согласилась.
Сбор в лагерь, был назначен на площади перед первой школой. Там уже толпилось под сотню разнополых и разновозрастных детишек и не меньше пары сотен провожающих.
— Лис! Привет, бродяга! — на меня налетел какой-то пацанчик и принялся меня обнимать.
Кое-как вырвавшись из объятий, я смог его рассмотреть. Вася Ким — подсказала память, лучший друг и школьный товарищ с которым Женька сидел за одной партой на камчатке*. Несмотря на фамилию, корейцем Вася не был, как и его родители. Зимой его бате дали квартиру в новенькой девятиэтажке от завода. И Василия перевели в первую школу.
— Привет, Вась. Тебя тоже в лагерь?
— Ну да. Я же каждый год в него езжу. Отец на КПО** работает, а это их лагерь. Я в четвертом отряде, просись тоже в четвертый.
— Всё! Хана лагерю. Вы на пару его разнесёте, ироды, — влезла в наш разговор бабуля.
— Ой, здрасте, баб Тоня, — Васька, только сейчас соизволил заметить бабулю. — Вам надо вот к тем столам, зарегистрироваться. — Махнул он рукой куда-то в сторону.
В той стороне и вправду нашлись представители лагеря. Бабушка сдала им мои документы — путёвку, медицинскую справку, показала свидетельство о рождении. Меня по возрасту записали в четвертый отряд, отчего Васька, трущийся рядом, радостно заскакал как резиновый мячик.
Потом объявили посадку в выстроившиеся рядком разноцветные 672-е ПАЗики***. И начался сущий бедлам. Взрослые кинулись обнимать и давать наставления своим чадам. Вожатые и воспитатели надсадно орали, призывая свои отряды по автобусам.
Бабуля тоже меня схватила в охапку и разрыдалась. Такое ощущение, что провожают как минимум на фронт и больше никогда не увидят. Пообещала приехать на родительский день и заставила поклясться, что хоть одно письмо напишу домой.
В нашем отряде было 24 пацана и 20 девчонок. А автобус вмещал сидящими 23 человека. Так что нас трамбовали по трое на сиденье и завалили весь проход сумками, рюкзаками, вещмешками и чемоданами. Хорошо хоть я успел занять место с правой стороны автобуса, солнышко будет теперь поджаривать левосторонних.