Ржавая Хонда (сборник)

Яценко Владимир

Тем не менее более важные дела вскоре задвинули газетную статью в дальний угол памяти, и, возможно, о ней больше никогда бы не вспомнили. Но случилось иначе.

Зоологическое общество опубликовало открытое письмо генералу Велиховскому, в котором просило разрешения вскрыть нишу под кровлей дома Терентия, чтобы извлечь останки мулга. Общество выражало озабоченность человеческой экспансией на Хорте и собиралось доказать акселерацию видообразования местной фауны под влиянием антропогенного фактора.

Это был ощутимый удар.

В том,

что последует вслед за этой «просьбой», Терентий не сомневался. И действительно, дальнейшие события происходили стремительно и неотвратимо.

Дочери стали объектом пристального внимания прессы: Маша и Даша взахлёб рассказывали о своей дружной семье. Сыновья, справедливо полагая, что пиар лишним не бывает, тоже не скромничали. Мелькнуло интервью с Нисоном, в котором он признался, что завидует трудовой биографии Терентия. «Безупречная история добра и правды, – подчеркнул Нисон. – Трудно представить, чтобы человек за всю свою жизнь ни разу не поддался искушению хотя бы единожды солгать. И я бесконечно горд, что мне когда-то пришлось работать с таким человеком в одной упряжке».

Политика военного коммунизма не предполагала получение согласия у владельцев дома на ремонт кровли. Велиховский удовлетворил ходатайство зоологического общества. Те передали подписанный приказ жилищно-коммунальной службе и однажды утром с рабочими и журналистами отправились в Кордонку.

Терентий решил не менять привычный порядок дня, предпочитая следить за событиями из кабинета по телевизору.

Чиновники сновали с бесконечными бумагами, редкие звонки пробивались сквозь заслоны секретарей…

Терентий работал как всегда собранно и уверенно.

Глядя на его спокойное, чуть отстранённое лицо, никто не подозревал о шквале эмоций, от которых у него темнело в глазах. Ему было плевать на карьеру.

Рушилась жизнь.

Никогда больше он не увидит счастья в глазах дочерей. Рукопожатия сыновей не будут столь энергичными и крепкими. Что-то придётся объяснять Лесе.

Когда рабочий приставил лестницу к стене, Терентию захотелось выключить телевизор. Он уже жалел, что не поджёг дом после первого хода Нисона – газетной статьи о семейных преданиях претендентов на генеральское кресло. Терентий многое мог сделать: от поджога до подлога. Но не сделал ничего, доверяя привычной тактике: лучший способ управлять событиями – не вмешиваться в них. И вот оно, исключение. Тот самый случай, который показывает, что инструкций на все случаи жизни не бывает.

Рабочий долотом разбивал запломбированную щель, но Терентий прислушивался не к молотку, а к сдержанному гудению пчёл и далёким гудкам локомотива… Телеаппаратура передавала и другие звуки, но только этот привычный для его слуха фон занимал всё внимание Терентия.

– У нас шампанское, отец!

Он и не заметил, как сыновья вошли в кабинет. В руках Антона – бокалы, Георгий откупоривал бутылку.

– После такой презентации генеральская должность нам обеспечена! – ликовали братья. – Теперь нам даже консолидация

твоих оппонентов не страшна. Надо будет узнать, кого благодарить за первую статью о семейных легендах.

«Я бы мог назвать это имя прямо сейчас, – душно размышлял Терентий. – Нисон исполнил обещание. Уничтожил меня изнутри. А я ничего… совершенно ничего не сделал, чтобы спасти положение».

Когда рабочий осторожно передал вниз чёрный кулёк с останками мулга, сыновья разлили шампанское по бокалам и попытались с Терентием «чокнуться». Но он плохо понимал, что происходит: от неверного движения бокал разбился. Шампанское холодом обожгло ногу. Розовая жидкость, пузырясь и пенясь, быстро впиталась в штанину.

– На счастье! – крикнул Антон.

– Хорошая примета, – поддержал его Георгий.

«Охренеть», – подумал Терентий.

Зазвонил телефон.

Терентий безучастно смотрел на разрывающийся пронзительными трелями аппарат.

– Может, это мама? – предположил Антон.

Но это была не мама.

– Как легко ты попался, Терентий! – послышался голос Нисона. – Опустился до подлога. Теперь учёный люд сделает экспертизу останков твари и выяснит, что убит мулга не двадцать лет назад, а вчера. Как будешь выкручиваться, умник?

– Как обычно, – глухо ответил Терентий, – никак.

– Значит, труп мулга под крышу подложил не ты? – сделал вывод Нисон. – Тем веселее. Чьё-то заступничество сыграет с тобой злую шутку.

– Для тебя это игра?

– Вся жизнь – игра!

– Удобный слоган, – согласился Терентий. – Жаль, что к реальной жизни отношения не имеет.

– Тогда образцы штукатурки я тоже отправлю на экспертизу, – пообещал Нисон. – Для близости к жизни. И брифинг проведу в лаборатории, параллельно с экспертизой. На радость журналюгам: такое реалити-шоу надолго запомнится.

– Что ж, – прислушиваясь к телевизору, сказал Терентий, – проведи.

– На что ты надеешься?

– На справедливость.

– Глупо!

– Возможно. Но это всё, что я могу, – ответил Терентий и положил трубку.

Репортаж из Кордонки продолжался, и, когда в трансляцию ворвался очередной гудок локомотива, Терентий понял, как мулга мог оказаться под крышей его дома. Послушно приняв новый бокал из рук сыновей, он спросил:

– Когда в Кордонку ближайший транспорт?

– Ты можешь воспользоваться служебным автомобилем, – напомнил Антон.

– Мы будем пользоваться служебными привилегиями исключительно в служебных целях, – недовольно заметил Терентий. – А если вы будете поступать иначе, наша семья навсегда уйдёт из общественной жизни Хорта. Это понятно?

– Да, папа, – сконфуженно согласился Антон. – Ты просто не сказал, что собираешься в Кордонку по личным делам.

– Автобус через пятнадцать минут, – сказал Георгий. – Я позвоню, чтоб подождали. Это обычная практика…

– Не нужно, – остановил его Терентий. – Пойду дворами, перехвачу его на дороге.