Ржавчина
Шрифт:
– Чувствуешь? – спросил Григ.
– Что именно?
– Идти тяжелее стало.
– Правда?.. А я думал, что только мне одному…
– Это гравитационная аномалия. Слабенькая, чуть больше двух «же». Но попадаются и такие, что могут расплющить.
Когда Василий уже начал думать, что мост они миновали, впереди разверзлась ямища, заполненная жидкой грязью. Конечно, это могло быть и что-то похуже грязи, однако он благоразумно не стал расспрашивать сталкера о происхождении ямы. С него было довольно и того, что перейти эту яму нужно было по узкой бетонной балке.
– Я не смогу, – едва взглянув на новое
– Надо же, какие мы слова знаем, – насмешливо сморщил нос сталкер.
– Григ, я честно не могу! – клятвенно прижал ладонь к груди Василий.
– А куда ты денешься? – сталкер легко запрыгнул на балку. – Другого пути нет.
Сказал – и пошел. Даже руки в стороны не раскинул, чтобы удобнее балансировать.
Василий затравленно поглядел по сторонам. Как волк, загнанный в очерченный флажками периметр. Собственно, яма-то была не очень большая. С любой стороны обойти можно. Но если Григ сказал, что другого пути нет… А может, он нарочно так сказал? Чтобы поиздеваться?..
Дойдя до конца балки, Григ спрыгнул на землю и обернулся.
– Ну, что ты там застрял?
Василий тяжело вздохнул и поставил ногу на балку.
Самым трудным оказалось заставить себя сделать первые три шага. После этого пришло понимание, что балка – это не натянутый канат. Ширины ее достаточно, чтобы уверенно поставить стопу. И если не торопиться, то можно спокойно дойти до другого конца. Василий улыбнулся, довольный собственной ловкостью. Но в тот момент, когда ему оставалось пройти всего каких-то три-четыре шага, Григ, сидевший все это время на корточках и с интересом наблюдавший за парнем, непонятно, с чего вдруг, одной рукой поднял лежавший на коленке автомат и, не целясь, выстрелил в воздух. Вздрогнув от неожиданности, Василий почувствовал, что теряет равновесие. В отчаянной попытке выправить положение он взмахнул руками. Его повело в сторону, он увидел, как небо заваливается набок, и, успев еще подумать о том, что неладно что-то с земным тяготением, полетел вниз. Даже не закричав – чувство обреченности, словно толстый резиновый жгут, сдавило горло, – Василий хлопнулся в жидкую грязь. Которая тут же поглотила его целиком.
В первый момент он почувствовал, как внутри у него все оборвалось. Это был конец. Бесславный и преждевременный. Во второй момент Василий почувствовал твердую почву под ногами. Когда он поднялся, сделал вдох и протер глаза, оказалось, что грязь не доходит ему и до пояса. Василий едва не задохнулся от злости. Не то на себя, не то на Грига. Который как ни в чем не бывало сидел на корточках, смотрел на него, грязного и жалкого, и покусывал стебелек сорванной травки.
– Ты!.. Ты!..
От глубины переживаний Василий не мог и слова вымолвить.
– Не переживай, это самая обыкновенная грязь, – успокоил его сталкер.
– Да я!.. Я!..
– Дать салфетку утереться?
– Иди ты к черту!.. Ты!.. Ты нарочно это сделал!..
– Что?
– Выстрелил!
– Нет, – отрицательно качнул головой сталкер.
– Нарочно!
– Да очень нужно. Я знак подавал.
– Кому?
– Пеккеру.
– Какому еще Пеккеру?
– А вот этому.
И будто по команде сталкера из-за груды битого кирпича, увенчанной одной усыпанной красными ягодами
– Здорово, Григ!
– Как дела, Пеккер?
– Дела – как сажа бела, – ответил мужичок и сам рассмеялся над заезженной шуткой.
Ноги у Пеккера были кривоватые, видимо, вследствие какой-то болезни или травмы, поэтому он шел, как гусак, переваливаясь с боку на бок и чуть разведя в стороны руки для равновесия. Одет он был в старый, засаленный солдатский бушлат, из прорех которого местами торчали клочья ваты, и в такие же ватные штаны. Зато на ногах у него были начищенные до блеска офицерские хромовые сапоги, а бушлат перетягивала новенькая, хрусткая портупея с планшетом с одной стороны и пистолетной кобурой – с другой. На голову странного типа был натянут танкистский шлем образца Второй мировой. А за спиной висел новенький бельгийский скорострельный «стинг-приор».
Доковыляв до Грига, Пеккер пожал сталкеру руку.
– Сигареты есть?
Григ достал из ранца и протянул аборигену полблока сигарет.
Пеккер понюхал упаковку и блаженно закатил глаза.
– О-о!.. Век тебя не забуду, Григ! После этой долбаной кампании борьбы с курением пачку нормальных сигарет достать стало труднее, чем кило героина!
– Бросай курить, Пеккер, – усмехнувшись, посоветовал Григ.
– Тебе хорошо говорить, – обиделся или только сделал вид, что обиделся, мужичок, – а у меня это, может, последняя радость в жизни!
– Да не может быть! – лукаво прищурился Григ.
– Ну, есть, конечно, и другие, – смущенно потупил взгляд Пеккер. – Но покурить иногда бывает ох как охота!
– Только не выкуривай сразу все, – посоветовал Григ. – В том месте, где я брал, больше нет. И неизвестно, появится ли другой источник.
– Договорились, Григ, – Пеккер затолкал сигареты под бушлат. – А это кто? – кивнул он на застрявшего в грязи парня. Как будто только что увидел.
– Это Василий, – объяснил Григ.
– С тобой?
– Со мной.
– Далеко?
– В Тимирязевку.
Пеккер оценивающе посмотрел на Василия и с сомнением покачал головой.
– Не дойдет.
– Дотащу.
– Работа?
– Она самая.
– Ну, тогда – да… А чего это он в грязи по уши?
– Упал.
– Ну, тогда вам номер с душем нужен.
– Точно, – кивнул сталкер.
Пеккер еще раз посмотрел на Василия, как-то совсем уж безнадежно покачал головой и заковылял к краю ямы. На ходу он отстегнул перекинутый через плечо ремень и, размахнувшись, кинул его парню.
– Держи!
Василий поймал ремень только с третьей попытки. Поначалу он сильно не тянул – боялся, что мужичок тоже свалится в грязь. Но Пеккер расставил свои кривые ножки и стоял крепко, будто в землю врос. Василий посильнее ухватился за ремень и вскоре выбрался из грязи.
Пеккер достал из кармана бушлата замызганный носовой платок, протер им ремень и снова перекинул его через плечо.
– Ну, пошли, что ли? А то уж скоро и солнышко спать завалится.
Григ насмешливо глянул на перемазанного с ног до головы грязью Василия и вслед за Пеккером начал взбираться на кучу битого кирпича.