Ржавчина
Шрифт:
Глава 14. Август – прошлое
Отца забирают рано утром. Все проходит спокойно. Со стороны кажется, будто он вышел потолковать со старыми знакомыми, вот только обратно так и не возвращается.
Мы теряем всё.
Я долго брожу по дому, пытаясь понять, что именно чувствую, но не могу. Должен ли я, как и все, скорбеть? Наверное, нет. Ведь перед уходом отец сказал, что теперь я единственный мужчина и должен нести ответственность. Вот только, как можно к такому подготовиться?
Пока никто не видит, я незаметно ухожу и, хотя мне запрещено входить в дом семьи Олридж, открываю дверь. В гостиной тихо. Анна вытирает несуществующую пыль с комода, переставляя рамки с фотографиями.
– Где все? – спрашиваю я.
– В участке.
Она говорит это так просто, словно ее родители уехали за покупками, но смысл слов вышибает пол у меня под
Часто понимание приходит с опозданием. Ты знаешь, что должен переживать, кричать, плакать, но внутри пусто. Психологи называют это состояние «отложенной реакцией на стресс». Резервной защитой организма. Иногда мне кажется, что мы не сошли с ума просто потому, что все не сорвались разом.
– Зачем?
– Не знаю, Август. Может, и Майкла посадят за компанию, – вскидывает Анна руки, – по крайней мере, мне будет не так тошно.
Она отворачивается, продолжая натирать полиролью деревянную поверхность. Теперь их семья – полноправные владельцы фирмы, чей капитал стал вдвое больше. А мы – ничто. Вот только не мне, ей больно.
– Эй! – Я разворачиваю ее, заставляя посмотреть мне в глаза. – Ты ни в чем не виновата.
– Твоя семья так не считает.
Я прикрываю глаза, запуская ладонь в волосы.
Это так тупо.
Джулс тоже твердит, что мы должны их ненавидеть, но у меня не получается. И плевать я хотел на то, что все они говорят.
– В случившемся нет ни капли твоей или моей вины. Если не хотят друг с другом общаться, это их выбор, ясно? Не наш.
– Мы же будем видеться в школе? – спрашивает Анна.
Конец ознакомительного фрагмента.