Ржавое золото
Шрифт:
Однако он недооценил галантность призрака: скала на несколько секунд приподнялась, чтобы пропустить прелести Матильды, и тут же опустилась на место.
Наши герои оказались в абсолютной тьме, если бы Рене не засеял вдруг, как хорошая люстра, освещая низкий свод, увешанный колониями моллюсков. Во время прилива это часть пещер уходила под воду, поэтому господин де Спеле попросил спутников прибавить шагу.
Сверху все время что-то капало, и люди вскоре промокли до последней нитки. Призрак
Пол пещеры постепенно повышался, и, когда угроза утонуть в приливной волне миновала, Рене разрешил снизить темп ходьбы.
Минут через двадцать де Спеле погас также внезапно, как и зажигался, Зато у Контика запылали белым негреющим огнем пустые ножны. Сперва господин да Эй шарахнулся не хуже лошака, потом осмелел и взял ножны в руку подобно факелу.
— Иди вперед! — велел де Спеле.
Нель поднял «факел» повыше, осторожно двинулся вперед, вздрагивая от падающих за ворот ледяных капель, но тут же остановился. Ему послышался плеск воды. Прилив начался?
— Озеро, — пояснил Рене, указывая куда-то вправо. Там и в самом деле оказалось озеро. Поверхность его колебалась, испещренная мелкими волнами. Озеро было крошечным, но через какую-то систему и подземных трещин связывалось с морем и поэтому реагировало на начало прилива весьма бурно.
Контик засмотрелся на этот океан в миниатюре и перестал замечать, куда ступает. Внезапный визг Матильды застала его врасплох, он неловко взмахнул руками, поскользнулся и едва не сорвался в озеро. Господин де Спеле успел поддержать своего подопечного, но «факел» полетел в воду.
— Мышь! — продолжала визжать Матильда. — Спасите!
— Тильда! — рявкнул Рене в наступившей тьме. — Прекратите орать! Мыши здесь не водятся!
— Водятся! Водится! — зашуршало эхо.
Матильда опять пискнула:
— Ой, кто идет?
— Идет, — злорадно подтвердило эхо.
Контик только собрался в свою очередь возразить, что в темноте не видно ни зги, а тем более идущих мышей, но слова застряли у него в горле: потому что он тоже увидел…
Светящийся скелет не спеша плыл по воздуху им навстречу, мерцая глазными впадинами, как сигнальными огнями!
Виконт де Эй молча вцепился в руку господина де Спеле, забыв на минуту, у кого ищет поддержки.
— У-у! — завыл скелет, лязгая не только костями, не то кандалами, болтающимися на лучезапястных суставах.
— Очень страшно! — с нескрываемой иронией сообщил Рене и опять вспыхнул люстрой, затмевая тусклый свет скелета.
— Свистать всех наверх! — гаркнул скелет. — По правому борту фрегат! Всех повешу на бом-брам-рее!
— У вас веревки не хватит, любезнейший, — сообщил де Спеле.
— На абордаж… —
Де Спеле отпустил Неля, не без труда выдрав из его пальцев свою руку, откашлялся и спросил:
— С какого судна?
— «Полуночный гром»… сэр.
— Матрос?
— Никак нет, боцман, сэр!
— Врешь! У тебя на лбу написано, что ты был коком, и никогда носа из камбуза не высовывал!
Скелет сконфуженно понурил череп, глазницы которого почти погасли:
— Я здесь не по своей воле, сэр.
— Знаю. Стережешь клад?
Скелет померк окончательно:
— Капитан Агуэро решил припрятать свои денежки получше, а для кладоискателей распустил слух, что спрятаны они в Нюкских пещерах. Я согласился ему подыгрывать…
— Согласился? — Рене хмыкнул. — После того, как он тебя пришил?
— А что мне оставалось делать? Обещал выдать меня за боцмана! Вроде боцман стережет!
— Ну и дурак! — хладнокровно объявил Рене. — Над тобой потешается целое побережье. Зачем ты орал неделю назад: «Клад тебе не достанется!» — преподавателю духовной семинарии?
Кок промолчал.
— Ну, я скажу: чтобы хоть кто-нибудь заинтересовался твоим несуществующим кладом и полез его искать! Но никто не клюет на твою удочку, потому что все знают, что у капитана Агуэро сроду не было никаких денег!
— Неправда! — крикнул скелет, от обиды загораясь синим пламенем.
— Правда, и ты это знаешь. Мошенники вы с Агуэро.
— Зачем я только выскочил… — вздохнул скелет.
— Потому, что меня среди людей не заметил! — откровенно улыбнулся Рене. — Испугать хотел, поразвлечься от скуки!
— Я пошел! — и скелет начал таять.
— Погоди! Хочешь получить работенку повеселее?
— Обманешь, небось? — проворчал еще уцелевший в воздухе череп.
— Клянусь тем, кто старше всех!
Грянул гром, и с потолка пещеры посыпались камни. Рене с беспокойством оглянулся на людей и понизил голос до шепота:
— У тебя найдется тихое местечко для принятия клятвы?
Оба призрака внезапно исчезли, оставляя людей в полной тьме.
— Таник, ты здесь? — дрожащим голосом осведомилась Матильда.
— Здесь, — Контанель был озабочен тем, чтобы не повторить свою попытку водоплавания.
— Ты на меня не сердишься, что я мышки испугалась?
— Тильда, в таких местах не водятся мыши!
— Водятся! — невпопад отозвалось эхо, и Контанель почувствовал, как к сердцу подбирается липкий ужас.
Кто-то стоял рядом, громко сопел, временами попискивал мышью.
— Тильда!
— Что?
Контанель двинулся на голос, выставив вперед руки и надеясь на отсутствие озер в той стороне.