Ржавые цветы

Титаренко Анастасия

Последовавшее за этим молчание было тяжелым, как свинцовая плита. Сомнений в том, что пули достигли цели, не было ни у кого.

– Значит, там стоит что-то еще, – процедила Тига. Она вздохнула и снова закашлялась – едкий дым свободно проникал сквозь ткань прикрывавшего лицо платка.

– И что теперь? – с нескрываемым раздражением вопросил главарь банды.

– Скажи своим людям, чтобы убрали покрышки и затушили огонь. Из-за этого шума, что мы устроили, ребята в башне наверняка решат растрясти свои жирные зады и лишний раз обойти галереи, – девушка устало провела рукой по лбу. – Не следует намекать им, что мы собираемся делать. А я пойду есть.

Тига

отвернулась и побрела в сторону убежища.

В душе Боуина ярость боролась с восхищением. Эта девчонка совершенно не заботилась о своем будущем, полностью полагаясь на свою незаменимость. И это, черт побери, было действительно так – ее поведение доказывало, что рано или поздно она найдет способ решить проблему.

Но подобную наглость не следовало оставлять безнаказанной. Бо нахмурился, приняв решение. Он отдал несколько приказов и двинулся следом за девушкой.

Мужчины, ворча, разбирали веревки с крючьями. Им предстояло потушить приличное количество горящей резины и уволочь расстрелянные покрышки подальше от башни, чтобы никакой наблюдатель не смог догадаться о планируемом нападении.

Авторитет вожака был абсолютным, никому из вынужденных добровольцев и в голову не пришло ослушаться его.

Приступ кашля был настолько сильным, что Тига привалилась к ближайшей стене, не в силах бороться с ним. У нее кружилась голова, а желудок пылал, как дальние склоны ада после приема очередной порции грешников. Девушка горько улыбнулась и без сил рухнула в песок. Больше всего на свете ей сейчас хотелось свернуться в калачик и умереть. Груз ответственности за собственные обещания обрушился на Тигу, надломив ее волю. До этого момента девушка не ощущала того, насколько сложной была поставленная перед ней задача, и сейчас отчаянно желала уйти от проблем. А плохое самочувствие только прибавляло жалости к себе.

Тига сглотнула горькую слюну и скривилась. Ненавистный запах паленой резины преследовал ее, вызывая ужасную головную боль. Где-то над головой раздался грохот, и девушке на плечи упало несколько мелких осколков бетона.

Мир рушится…

Она подтянула ноги к груди, свернувшись клубочком и втайне надеясь, что очередная порция обломков рухнет ей на голову, разом решив все сложности. Сила воли, благодаря которой Тига держалась последние полдня, иссякла, и девушка позволила себе лишиться сознания.

Темнота небытия распахнула перед ней свои ласковые объятия.

Боуин, внимательно глядящий по сторонам, чтобы не сверзиться с какого-то особенно коварного обломка, внезапно понял, что, пока он карабкался на стену ближайшего к площади дома, девушка пропала из виду. Мужчина про себя выругался, осознав глупость идеи двигаться по верху, и принялся внимательно обшаривать взглядом окрестности. Далеко этот заморыш все равно убрести не мог. Бо вспомнил, как Тига вцепилась в его руку, чтобы не упасть, и заскрипел зубами. Ее самоуверенное поведение заставило его совершенно упустить из виду тот простой факт, что девчонка слаба, как хромой щенок, и еще не до конца оправилась после событий недалекого прошлого.

Хотя… у этого цветочка неплохой потенциал.

Небольшой холмик песка возле стены углового дома почему-то привлек внимание Боуина. Тот сощурился, вперившись в непримечательную горку мусора, и едва не вскрикнул, разглядев бьющийся на ветру платок. Перескакивая с обломка на обломок, мужчина в считаные минуты пересек

расстояние, отделявшее его от девушки.

На ее одежду уже успело намести порядочное количество песка. Боуин резким движением поставил девушку на ноги и как следует встряхнул.

Вырванная из желанного беспамятства Тига с трудом разлепила покрасневшие глаза и издала нечленораздельный вопль протеста.

– Ты охренела, милая, – злобно отрезал Бо и влепил девушке нешуточную пощечину.

Та глухо зарычала и, воспользовавшись тем, что обе руки противника заняты ее курткой, перенесла свой вес на них и с садистской точностью совместила свою коленку с пахом вожака. Боуин ойкнул и съежился, оттолкнув Тигу от себя. Перетерпев болезненное знакомство с костлявой конечностью девушки, он поставил очередную галочку во внутреннем списке под названием «Я тебе это еще припомню».

– Ты что удумала, дура? – со скрытой яростью в голосе вопросил Боуин. – Не хватало еще, чтобы ты копыта отбросила.

– Прилегла отдохнуть, – огрызнулась девушка.

Одно дело жалеть себя в одиночестве, другое дело – на людях, а Тига совершенно не стремилась демонстрировать свою слабость посторонним.

– Пошли скорее, я дам тебе поесть, – смягчился Бо. – Теперь все припасы буду распределять я лично. Их не так много осталось.

Девушка собралась было сострить на эту тему, но зашлась в приступе разрывающего горло кашля. Когда спазм утих, Тига выругалась, сорвала с лица воняющую гарью повязку и в ярости отшвырнула ее подальше. Потом размотала обрывок тряпки с запястья и прикрыла лицо им. Вдруг в ее сознании промелькнула быстрая, как молния, мысль, и девушка замерла, боясь спугнуть ее.

Система радаров! Ими оснащались все приборы, включая простейшие погрузчики, которыми оперировала мать.

Погрузчики!..

Тига попробовала эту мысль на вкус, и она ей понравилась. Она взмахнула рукой, едва не задев Боуина по лицу, и ткнула пальцем в сторону, с которой они пришли.

– Там еще есть целые погрузчики?

Бо, в который раз восхитившись несгибаемой целеустремленностью девушки, кивнул:

– Должны. Нам они ни к чему, да и остальным бандам тоже. Если не сгнили, должны работать.

Девушка торжествующе щелкнула пальцами, довольная собой, и снова упала в обморок.

Боуин горько вздохнул и взвалил практически невесомое тело девушки себе на плечо, с трудом подавив похабные мысли о возможности воспользоваться положением самоуверенной мерзавки.

Это настолько его удивило, что мужчина размышлял об этом всю дорогу до убежища.

X

В воздухе разливался аромат, воскрешающий в сознании образ запеченной свинины с хрустящей корочкой. Нос Тиги отчаянно подавал сигналы мозгу хозяйки: если она немедленно не придет в себя, то ей ничего не достанется. Наконец обонятельная симфония возымела свое действие, и девушка раскрыла глаза. Ей уже порядком надоело после каждого пробуждения наблюдать новый потолок, но на этот раз подобные мелочи ее не волновали. Тига повернулась на диване и встретила взгляд сияющего, словно витрина перед Рождеством, Боуина. Тот сверкнул ей стоваттной улыбкой и продолжил деловито помешивать жарящиеся в жестянке бобы с тушенкой. Девушка издала нечленораздельный вопль и метнулась к горелке, жадно вдыхая пары готовящейся пищи. Она уже и не помнила, когда в последний раз ела что-то кроме консервов прямо из банки.