Ржавый Клык
Шрифт:
– Отступаем! Живо! – повторил Ржавый Клык. – Всем надеть гермошлемы!
Все это время группа продолжала выполнять предыдущее распоряжение командира: пятилась в обратном направлении. Разве что делала она это осторожно, без суеты и спешки. Теперь же никто не усомнился в том, что назревает нечто опасное, и потому Клыку не пришлось приказывать дважды. Солдаты прибавили ходу и вскоре очутились у двери, через которую они вторглись в тюрьму. После чего, не задерживаясь, выскочили в коридор, что соединял ее с хранилищем контейнеров.
– Бобус, перекрой вход! – велел Клык роботу, который подкатил к дверному
Прежде чем робот отгородил тюрьму от коридора, Клинки успели заметить, как тела заключенных задымились, а по их коже начали расползаться горелые пятна. Такие метаморфозы были явно не безобидными и наверняка грозили закончиться для узников плачевно. И скорее всего, не только для них. Не иначе их превратили в некое оружие, которое было только что активировано. И Клинки могли лишь догадываться, насколько мощным будет удар, нанесенный сразу десятью единицами этого оружия.
По идее, самым лучшим убежищем для вильдеров могли бы стать камеры, которые покинули узники. Раз уж их там содержали, значит, те были огнеупорными и взрывоустойчивыми. Но, во-первых, двери камер были открыты, а закрыть их вручную Клинки не имели возможности. И во-вторых, кто скажет, что они потом беспрепятственно оттуда выйдут? Если хозяева решат их там запереть, они окажутся в западне, из которой вряд ли выберутся. Вот почему Клинкам было разумнее отступить, чем пытаться удержаться на завоеванных позициях.
Десять прогремевших в тюремном блоке взрывов слились в один, раскатистый и продолжительный. Он сопровождался таким мощным выбросом тепла, что подпертая Бобусом дверь раскалилась докрасна, а сам робот изо всех сил заскреб гусеницами по полу, чтобы удержать ее в проеме. В дверные щели тут же хлынул убийственный жар, который мгновенно выжег бы в коридоре все живое, не носи это «живое» скафандры. Но для самого Бобуса такие условия работы оказались вполне терпимыми, разве что был риск, что излишний перегрев выведет ему из строя оставшиеся мозги.
– Горячая цыпочка! – прокомментировал Бобус свою победу в схватке с раскаленной дверью, едва утих грохот и температура в коридоре перестала расти. – А подружка у тебя есть? Оставь мне телефончик – я тебе перезвоню!
Ржавый Клык пропустил мимо ушей очередную болтовню робота и велел ему вернуться к обязанностям первопроходца. Отставив в сторону дверь, Бобус въехал в пышущую жаром тюрьму, словно в раскаленную печь. А уже за ним, как и в прошлый раз, туда вошли люди. Ржавый связался с Вертуном и Заргом, вкратце обрисовал им, что здесь стряслось, и выслушал их доклады о том, что наверху ничего не изменилось. Сайтены не предпринимали попыток отвоевать ангар – видимо, знали, что вильдеры не оставят тот без усиленной охраны. Захватить или сбить вертолифт они тоже не пытались. Но Клык чуял, что они по-прежнему не намерены сдаваться, ведь у них в арсенале наверняка еще были сюрпризы, которыми они могли удивить захватчиков.
– Что слышно из анклава? – осведомился у Вертуна вождь, повторно вступая со своей группой в тюремный блок.
– Штурм продолжается, высокий, – ответил пилот. – Недобитые
От устроивших самосожжение киборгов остались только летающие по воздуху хлопья пепла. Его налет лежал повсюду, а уровень радиации заметно вырос, хотя и не превысил предельно допустимую для вильдеров норму. Покрытие тюремных стен не горело, но пузырилось, а стеклянные двери помутнели и местами потрескались. Вряд ли сайтены раздобрились и включили для Клинков вытяжку – видимо, это из-за отсутствия входной двери жар улетучивался в коридор и потому быстро спадал. А когда Бобус разобрался с дверью в другом конце блока, атмосфера в тюрьме остыла настолько, что вильдеры вновь сняли гермошлемы и надели дыхательные маски, дабы не расходовать понапрасну запасы воздуха в боескафах.
Избегавшие доселе прямого огневого контакта хозяева вновь сошлись с вильдерами в бою, когда те, покинув тюрьму, выбрались в глубокую расщелину, что не была отмечена на их картах. Разведывательный спутник не обнаружил ее, потому что сверху она была перекрыта плитами. В действительности эта трещина, расколовшая гору от центра к южному склону, была не только глубокой, но и достаточно широкой для того, чтобы использовать ее в качестве коридора. Он по всем признакам вел на одну из искусственных террас, где у сайтенов стоял зенитный комплекс. Попасть же на дно расщелины можно было двумя путями: тем, которым сюда пришли Клинки, а также спустившись на лифте с вершины горы.
То, что сайтены отправились не обратно наверх, а на террасу, было очевидно. В первом случае их неминуемо засек бы Вертун. А вот площадки на склонах были ему уже не видны, поскольку он нарочно посадил вертолифт в не простреливаемой зенитными орудиями зоне. По этой же причине хозяева решили искать спасение там – в месте, где они могут прикрыть себя с воздуха. И не только. Достигнув расщелины и определив, куда она ведет, Ржавый Клык велел группе остановиться, так как лучшего места для западни было не придумать. Чтобы превратить глубокий желоб с отвесными стенами для вильдеров в братскую могилу, киборгам понадобится совсем немного усилий. И они совершенно точно не упустят такую возможность.
Вождь тоже мог проверить свои подозрения достаточно легко и быстро. Шестеро Клинков высунули из двери, что выходила в расщелину, свои «лидбиты» и открыли беглый огонь в направлении террасы. Сами они при этом из двери не показывались, и, как выяснилось, совершенно правильно. Едва по расщелине засвистели пулеметные очереди, как в ответ им ударила скорострельная зенитная пушка. Сайтены развернули ее прямо в проход и теперь крошили и обваливали стены по всей его длине. Окажись сейчас группа Клыка на полпути к террасе, тут ей и настал бы конец. Тех, кого не разорвали бы снаряды, придавило бы осыпавшимися камнями. Ну а так вильдеров всего-навсего отрезало от террасы непроходимыми завалами – тоже крайне досадный, но, разумеется, уже не столь безнадежный случай.