Ржевский 3
Шрифт:
Интересно, а чем он тебе поможет, вздохнула Наджиб про себя. Если ты сама абсолютно искренне сомневаешься, делать ли что-то или оставить, как есть.
Если для тебя случившееся хотя и не норма, то всяко и не повод поднимать шум — как бы чего не вышло.
— Ну что же вы стоите? Зовите вашего товарища! — аристократично поморщилась хозяйка, недовольная тем, что вынуждена повторять.
— Пожалуйста, приберегите ваш командный тон для своих холопов. И потрудитесь следить за языком, когда разговариваете с теми, кто стоит
Говорить, что думаешь, и не думать, что сказать, когда слова льются сами — где-то тоже позиция.
Ржевский, охренеть, я уже беру с тебя пример. Интересно, до чего эта дорога дальше может довести.
— И Я ЕГО УЖЕ ПОЗВАЛА! — повысила тон Наджиб, поднимая запястье и демонстрируя связной артефакт, поскольку не желала сейчас слышать голоса собеседницы.
Было противно.
М-да уж. Оказывается, восприятие близкими тебя как разменной монеты вовсе не уникальность семейства Наджиб. Или клана Ивасаки.
Есть ещё в мире, получается, процессы, не знающие географических границ.
Захотелось грязно материться.
— Ваше Сиятельство? — Дмитрий прикрыл за собой дверь и подошёл к ним, занимая соседний стул.
Перед этим он опять попытался щёлкнуть сгоревшими каблуками. Почему-то в этот раз смешно не было.
— Дим, у нас с её сиятельством затруднения. — Мадина плюнула вообще на всё и сейчас действовала строго по канону.
Есть у женщины проблема? Решает мужчина.
Официальный опекун в роли этого мужчины у конкретной менталистки есть? Ему и карты в руки.
Тем более, говоря цинично, она в это всё вписалась вообще исключительно с позиций медицины. Как целитель, сейчас тоже не знавший, что делать.
До местных политических раскладов, которых так опасалась Виктория Сергеевна, Наджиб-младшей по определению дела не было.
— Какого рода затруднения? — Ржевский в очередной раз преобразился, не пошевелив для этого и ногтем.
Его не портили ни прорехи в сгоревшей одежде, ни кровоподтёки, ни лопоухие уши. Ни зелёные парусообразные трусы, просвечивающие в дырках.
Попечитель странным образом излучал непоколебимую надёжность настолько, что его настрой передался даже хозяйке дома.
— Пациенту нужна помощь, — Мадина кивнула на миловидную блондинку напротив себя. — В идеале — сменить обстановку и пожить на позитиве под присмотром хорошего менталиста без дальнейших травм хотя бы какое-то время, начиная с этого момента.
— И с ней всё будет нормально?
— Потом всё наладится, я уверена — осмотрела её.
«Если никто не будет регулярно лезть ей в голову слоном» она добавлять не стала.
— Проблема где? — Ржевский поёрзал и взял под столом её ладонь в свою.
Ты смотри, прогресс — она иронично покосилась на него. А ведь раньше мог и за жопу схватить. Или даже за
Сейчас бы под столешницей и видно не было.
В следующую секунду менталистка с благодарностью стиснула его пальцы и решительно отвесила себе подзатыльник, мысленно: совсем с ума сошла?! Кое от кого заразилась?! О чём ты сейчас думаешь!
— Виктория Сергеевна категорически не желает огласки, — никак не выдавая эмоций внешне, пояснила Мадина попечителю. — Также она не желает даже поднимать этот вопрос внутри семьи — по политическим причинам. Типа, и Романовым ни слова говорить нельзя: е*ись оно всё конём, твоим языком, это она так думает.
Левашова спокойно воспринимала разговор о себе в третьем лице.
— Я так уже не выражаюсь… Как Виктория Сергеевна видит себе коррекцию ситуации? Я надеюсь, она не считает происходящее нормой? — блондин вопросительно поднял левую бровь. — Оговорюсь на всякий случай: формально это не моё дело. Возможно, я нарушаю некие границы, задавая подобные вопросы вслух.
Ржевский, ты ли это. Я тебя просто не узнаю в подобной ипостаси.
Наджиб фыркнула и не удержалась: сдавив пару раз своими пальцами его руку под столом, вторую ладонь она бросила на стол. Затем вытянула вперёд указательный и средний пальцы, изображая ноги человека.
Убедившись, что Дмитрий смотрит, Мадина раздвинула ногти на максимально возможную ширину, чуть согнув фаланги — имитируя согнутые колени. Затем чуть-чуть подёргала пальцами, еле заметно сгибая их и разгибая.
Получилось похоже, если понимать контекст.
Вслух же она сказала:
— Виктория Сергеевна искренне надеется, что всё само собой рассосётся.
Княгиня степенно кивнула, подтверждая услышанное. Жеста пальцами она предсказуемо не поняла.
Зато его отлично понял Ржевский: стукнув её под столом коленом, он тихо хрюкнул, после чего прокомментировал:
— И рыбку съесть, и на лошадке покататься, — и понятливо кивнул в ответ. — Занятное желание.
— О поиске виновных, не говоря уже о наказании, речь тоже не идёт, — непроизвольно вздохнула менталистка. — Кроме тебя, так получилось, это вообще никому не нужно. Всё, проблему я тебе изложила, думай сам, что делать.
— Да что тут думать, — Ржевский угрюмо сплюнул прямо на пол и бесшумно пошевелил губами. Затем поднял взгляд на Левашову. — У меня сейчас в имении стихийно организовался пансион благородных девиц. Если ваша дочь займёт любой из домов, могу походатайствовать, чтобы и сюда к вам стационарный портал протянули. Захотите — в любую секунду или вы туда, или она сюда.
— Такое возможно?! — Виктория Сергеевна без разбега задумалась.
Мадина, не церемонясь, влезла к ней в мозги, как в тушу фаршируемого фазана, старательно улавливая даже отголоски лишь наметившихся намерений: