Ржевский 5
Шрифт:
— Зря, — заключаю с нескрываемым разочарованием в голосе и на лице.
Пнув несколько раз поверженные тела от досады, нагибаюсь за амулетом-шокером, бросаю его в карман и иду своей дорогой.
— Так вам и надо, — бормочу в сердцах, раздвигая плечом пару нерасторопных свидетелей.
Они тоже смотрят вниз, но двигаются медленнее остальных, оттого не успевают убраться с моего пути.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Разговор двух
— Серёга, привет. Как жизнь?
— А, это ты? — более молодой голос удивляется. — А чего с непонятного амулета? Что-то случилось?
— Ничего не случилось, — вызывающий игнорирует первый вопрос. — Я к тебе сейчас не как дядя, а как начальник.
— Ясно. — Молодой подбирается. — СЛУШАЮ ВАС ВНИМАТЕЛЬНО! Каблуками щёлкнуть?
— Не юродствуй. Что у вас интересного слышно?
— Да нечего особо рассказывать, — чиновник мнётся.
Заминка не укрывается от собеседника:
— А до нас тут слухи дошли, что целого графа Воронцова прилюдно на Центральной площади розгами высекли. Врут, поди?
— Ржевский, тварь. — Начальник одной из негласных служб Соты становится серьёзным и отвечает коротко, по существу. — До сих пор перевариваю.
— Молодец, что не запираешься.
— Такого не утаишь плюс непонятно, что с этим дальше делать.
— А дальше нужно просто хорошо поработать, ты справишься, — в интонациях более старшего собеседника звучат успокаивающие ноты. — Кстати, ты в курсе, что этим Ржевским уже в полиции служак пугают?
— Сводок по полиции за сегодня не видел ещё, в предыдущих ничего не было. Это серьёзный сигнал или?..
— Не знаю, потому тебя и вызвал поболтать. Сама тенденция нехорошая: нам не нужны центры кристаллизации общественного мнения, особенно в этом месяце. — Вызывающий со значением молчит.
— Это понятно. Можно подс…?
— Особенно опасно будет, если у этого самого общественного мнения появятся неконтролируемые лидеры. — Перебивает звонящий. — Мне сказать, что это твоя прямая ответственность?
— Ты только что сказал, дядя. Но я это и сам понимаю, не понимаю только, как на белобрысую сволочь управу найти. Особенно если вы этого дурачка так у себя испугались.
— Я тебе подскажу, как, — старший, судя по звукам, усаживается поудобнее.
— Да ну? Из Столицы? Вам оттуда виднее? — граф откровенно иронизирует.
— Да. Ты просто мыслишь старыми категориями — с Изначальными нужно по неким правилам. А по моему мнению это уже неактуально.
— Конкретнее? — из интонаций Сергея Воронцова на мгновение исчезают любые эмоции.
— Я бы на твоём месте чужими руками очень аккуратно и ещё более быстро уничтожил одно интересное имение внутри Золотого Квадрата. Вместе со всеми его обитателями, кем бы они ни были.
Граф задумчиво молчит, старший продолжает:
— До последнего времени негласные договорённости соблюдались, на уничтожение с Изначальными друг против друга мы не шли. Но этот
— Знаешь, Дмитрия Ржевского я хочу убить гораздо больше тебя, — после некоторой паузы отвечает чиновник Соты. — По вполне понятным субъективным причинам. Но если вы даёте карт-бланш на прополку Изначальных, то логично начинать НЕ с Ржевского. А с кого-то более влиятельного.
Теперь молчит старший, младший продолжает:
— Ржевский — воздух, ноль, выскочка! За ним не стоит никакой силы кроме его кулаков и карабина. Ну правда, смешно же! — граф Воронцов заводится. — Да, мне очень неприятно лично! Но у него в руках нет никаких рычагов. Через месяц те же Филипповы или Вяземские могут вывести на улицы какую-никакую, а личную гвардию. Теоретически. А Ржевские?! Дядя, не смеши, — он переводит дух. — Прибить малолетнего болвана я не против! Но ты же звонишь не чтоб мне отомстить помочь? А с официальными указаниями?
— Продолжай.
— Прополку Изначальных стоит начинать не с моего обидчика, хотя и хотелось бы. А с тех, кто может реально организовать что-нибудь через месяц. Либо с тех, кто может поднять вопросы у вас, во дворце и в Столице, на другом уровне.
— Всё сказал?
— Да. Ржевский — уличный маргинал. Где-то непростой, но опасен он лишь при личной встрече. Политическому курсу есть смысл начинать совсем с других персоналий — с тех, которые что-то могут не только на кулаках.
— Знаешь, откуда я о твоей выпоротой заднице узнал?
— Дублирующие агентурные сети? — предполагает граф без задней мысли.
— Нет, от… — звонящий называет имя. — Это его личное пожелание — начать с Ржевского. Ты просто всего не знаешь.
— Например, чего?! — граф цепляется за последнюю фразу. — Знаешь, вот сейчас было обидно! Я свою работу хорошо делаю! Чего это я могу не знать у себя в городе?
Там же, через некоторое время.
—…Опять же, аль-Футаим-царствующая тоже у него обретается. Прямых доказательств нет, но есть масса сигналов. А ты всё думаешь, что он — алкоголик разбушевавшийся?!
— Не понимаю связи, — Воронцов-младший упорствует.
— Когда Ноль-первый начнёт менять через месяц известные договорённости, та же аль-Футаим на уровне собратьев-монархов может вскользь вопрос поднять: какого чёрта? Как этому царю на слово верить? Если он даже перед своими подданными обещаний не держит?
— М-да уж. Логично где-то, но на это я бы сказал, где Эмират, а где мы.
— Это потому, что ты по части внутренней разведки! — взрывается старший. — Если бы во внешних вопросах разбирался, то знал бы: они и в Лиге Залива вес имеют, и сама эта Лига во многих вопросах нас влиятельнее! Тот регион богат, на ровном месте с ними бодаться не с руки! А Норимацу?! И эмиссары Микадо?! Мне все твои проколы перечислить?!…