Ржевский 5

Афанасьев Семён

— Да ну?

— Я тебя не искал, — пожал плечами Дмитрий. — Планы на следующий месяц у меня свёрстаны так плотно, что всерьёз думаю — где бы лишних часов в сутках добыть. Веришь, интим и тот последний раз был поза…

БАХ! Священнослужитель ещё раз грохнул кулаком стол.

— Упс. Пардон. — Ненатурально смутился Ржевский. — Заносит от пылкости чувств в груди! — он зачем-то приложил правую ладонь к левой половине туловища и преданно впился взглядом в собеседника. — Как вспомню, — глаза напарника по миссии подёрнулись матовой поволокой. — А она!..

БАХ!

—

Ой. В общем, отец Александр, вопрос мой простой. Ты в курсе, что Семья на ближайший месяц в Соте наметила?

Вот это мастерство. Накасонэ оценила, как лицо «Страхова» из наивного и идиотского превратилось в пронзительное и где-то пугающее.

— В общих чертах, — религиозный иерарх смутился и даже опустил глаза. — Нынешний Двор на нас не сильно оглядывается, — добавил он зачем-то.

— Деда, а что ты сам об этом всём думаешь? — Ржевский неопределённо покрутил рукой. — Это всё вообще нормально?

— Что именно?

— Например, когда руку на детей несовершеннолетних поднимают. Когда пытать их готовятся. Когда люди разменной моне…

— Ничего не путаешь?! — старик искренне удивился и перебил. — Кто?!

— Слово Ржевского. — Дальше Дмитрий за половину минуты пересказал историю освобождения самой Арисы из плена, умолчав о фамилиях.

— И ведь не врёшь. — Плечи иерарха резко ссутулились. — Не думал я, что до такого дойдёт…

— Это не всё. — «Страхов» флегматично выплеснул в рот остатки кофе. — Это только отдельный час моей жизни за последние сутки. Я ещё много чего могу рассказать в этом духе. Слушай дальше.

— Не надо! Всё равно церковь на такое только со стороны смотреть может. Помешать не в силах. — Теперь по собеседнику блондина его возраст был виден в полной мере. — Молимся, видим всё, но в мирское не вмешиваемся.

— Тогда, пожалуй, с вступительной частью покончим. Деда, чего ты от меня хотел? Зачем сюда ехал?

— Я по базару гулял под «храмовой невидимостью», — признался священник. — Люблю путешествовать, люблю такие места, порталы у нас без ограничений. По идее, собирался тебе через несколько дней приглашение на встречу наследников лично отдать. Здесь типа командировки: и от столиц подальше, надоели; и вроде как при деле.

— Случайно, стало быть, встретились мы?! — поудивлялся «Сергей». — Ну ладно. А я думал…

— Не случайно, — иерарх как будто на что-то решился. — Всё в руке Его, — он коротко глянул в небо. — Я, если оказия подвернётся, хотел планы твои насчёт собственной очереди среди наследников выяснить. А теперь, после того, что услышал, прошу: не пропускай ты эту встречу? Появись там хоть краем, хоть на час, а?

— Ты мне сперва расскажи, каким я местом к престолонаследию, — резонно заметил блондин. — Дима Ржевский, сколько себя осознаёт, — он хлопнул ладонью по животу, — кроме прав изначального в Соте ни о чём другом слыхом не слыхивал! Уже молчу, как мы к царскому семейству не первый век относимся, — «Страхов» гоготнул. — И что регулярно о них говорим.

Старик помолчал, глядя в горизонт.

— Знаешь, — напарник

по миссии не смутился и развеселился чему-то ещё больше. — После нашей многовековой и последовательной позиции в сторону дворца мой неподготовленный туда визит может очень плохо результироваться.

— В смысле? — священнослужитель напрягся.

— Я ж туда без стволов и карабина не пойду, — пояснил потомок гусара. — А стреляю я хорошо, не мажу.

—?!!

— А в карабине два десятка выстрелов в магазине плюс в пистолетах по семнадцать.

— Артефакт. Признаёт кандидатов в наследники по праву крови, — без перехода уронил старик. — Процедура по большому счёту в стране известная, просто не кричат о ней на каждом углу. Сверка раз в десять лет.

— Что за артефакт?

— Основатель нынешней правящей Династии вместе с тогдашним Первослужителем в результате сложного ментального ритуала замутили. Все, в ком есть хоть капля крови Основателя, могут претендовать, теоретически. Хранитель артефакта — наш главный храм.

— Пф-ф-ф. Деда, если я хоть чуть-чуть в интимной жизни понимаю, — глумливо ослабился блондин, — за столько веков с этой каплей крови столько народу по миру бегает, что наследников считать утомитесь. Потенциальных.

— Два десятка человек с небольшим на сегодняшний день. Если говорить о первой, второй и третьей очереди.

— Хренасе, — Ржевский присвистнул. — Да ну?!

Оглядевшись по сторонам, не найдя искомого, он обмакнул палец в кофейную гущу в своей чашке и принялся что-то выводить по столу:

— Даже за сто лет период если возьмём… пусть основатель по паре детей в пятилетку забабахивал… так, если вероятность посчитать за два факториал… плюс…

— Чуть больше двух десятков. Мы очень внимательно следим за генеалогическом деревом правящей фамилии. Твоя мать — незаконнорожденная дочь… — священник наклонился стол и что-то прошептал Ржевскому на ухо. — Это тщательно скрывалось, однако Церковь в курсе.

— Деда, — Дмитрий задумчиво смахнул со столешницы потёки кофе рукавом. — В твоём последнем утверждении первая часть противоречит второй. Если что-то тщательно скрывалось, ваша церковь никак не может быть в курсе. Как?..

— Тайна последней исповеди. — Старик спокойно смотрел на собеседника. — Как раз мы в центральном храме об этом знаем больше и лучше остальных, включая Семью. Это у них друг от друга тайны есть, а от нас перед смертью обычно ничего не скрывают. Сам последний раз когда исповедовался?

— Признайся, амулет какой-нибудь используете? — оживился блондин, опять игнорируя вопрос. — Для определения достоверности сказанного?

— Зачем амулет? Исповедует священнослужитель с сильным ментальным даром, не ниже восьмёрки, — пояснил иерарх без энтузиазма. — А ещё в храме специальный артефакт есть, он дар отца-исповедника может усиливать. Никаких тайн от Церкви у Семьи нет, — припечатал он веско. — А потомства они, в отличие от вас, налево-направо не плодили.