Ржевский 5
Шрифт:
— Ничего себе, — Юлия даже присвистнула. — А ведь ты опасен. И совсем не таков, как думают и говорят. — Цесаревна задумчиво перебрала в воздухе пальцами. — Признайся, это ты Лене ум повредил?
— Лене?
— Решетниковой. Графиня, мой секретариат, ты же сам упоминал. — Цесаревна продемонстрировала заинтересованность.
— А-а-а, понял, о ком ты… Нет, она сама тронулась.
— Да ну?
— Слово Ржевского.
— Хм.
— Вложилась в удар со злости, промахнулась и не рассчитала траекторию. Была на ментальном
— Да, было похоже на психотравму, — отстранённо уронила блондинка. — Ржевский, давай не будем ходить вокруг да около? — она вернула взгляд на собеседника.
— Пробуй.
— Чего так кисло?
— У тебя только рот улыбается, а глаза злые. С такими обычно не получается договориться, опыт.
— У тебя?! Опыт?! Откуда?! Чёрт, до чего твои ментальные блоки мешают, — пожаловалась царевна собеседнику на него самого. — Ты же маленький?!
Правила приличия, этикет, даже законы собственной страны для неё много не значили, судя по сказанному.
— Ну хочешь — давай считать, что это опыт Первой Кавалерийской? — спокойно предложил блондин. — А я лишь ученик хороший и удачно на ус мотал?
— Ты с Воронцовым только что какие-то границы пытался определить. Не хочешь со мной их обсудить? У меня полномочий больше.
— А ты готова добровольно принять на себя взаимные ограничения? — наконец Ржевский заинтересовался.
На удивление, не внешне привлекательной тёлкой (с которой сейчас разговаривал), как женщиной. А темой беседы.
— Нет, конечно, — отмахнулась царевна. — Я вот сейчас стою, смотрю на тебя и понимаю: как камешек в жерновах тебя очень здорово недооценивают.
— И?
— Я предложила бы договориться о перспективах лично для тебя. Через месяц. В итоге всего, что случится. — Принцесса говорила, как будто забивала сваи.
Ментальное принуждение в спайке с элементами гипноза, сообразила Накасонэ.
— Юль, я ж мзду не возьму, — ухмыльнулся блондин. — Не на того напала.
— Да ну? А чего ты тогда хочешь?
— Мне за державу обидно.
Глава 13
Видеокартинка передана по магосети клана Накасонэ единственному адресату с неустановленного внешнего нагрудного амулета, выполненного в форме пуговицы. Аудиосопровождение обеспечено дополнительным протоколом. Получатель информации — Ариса Накасонэ.
— До чего занятный разговор получается, — Юлия как будто продолжила жаловаться собеседнику на него самого. — Я, дочь императора, впустую уговариваю какого-то мальчишку. Ржевский, ты не понимаешь, что тебе это больше надо?! У вас долги уже четверти кадастровой стоимости имения достигли! Вы не умеете зарабатывать!
—
— А войны, на которой нажиться мог бы лично твой род в твоём единственном лице, не предвидится!
— И что?
— Вместо неё предвидится другой конфликт. Персонально ты бы мог очень хорошо погреть руки, если не будешь наперерез нестись! — наследница вздохнула, принудительно успокаиваясь. — Выбесил, — бросила блондинка холодно, затем продолжила ровным тоном. — А ещё мне весьма любопытно, почему на тебе моя ментальная магия не работает. — Она сменила выражение лица на заинтересованное. — Слушай, ты что, реально не боишься?
— Сегодня уже вспоминал эту фразу, повторю и тебе. Пращур золотые слова говорил: герой и трус чувствуют одно и то же, разница в том, что каждый из них делает.
— Больше всего лично я ненавижу героев, — констатировала царевна. — У них, то есть у вас, всегда с головой напряжёнка: там, где всё предельно ясно, вы норовите как гвоздь из доски выскочить.
— Каждому своё, — равнодушно пожал плечами «Страхов». — У тебя своя система ценностей, у меня своя. Они не совпадают, потому что мы живые люди. Это нормально.
— Это ненормально; потому что человек из нас — только ты, а я — дочь царя.
— А я — потомок гусара, — удивился блондин. — И своё место с твоим в жизни не поменяю. Знаешь, в чём твоя проблема?
— У меня нет проблем, — снисходительно улыбнулась принцесса.
— Есть, — хохотнул кое-кто, — просто ты её не осознаёшь… Ты считаешь себя лучше других и в других перестала видеть личности. А бог, если в него верить, всегда разговаривает с человеком языком жизненных обстоятельств. Ещё хлебнёшь, помяни мои слова.
— Решил меня философией впечатлить? Надеешься кочерыжкой потыкать? — менталистка то ли изобразила любопытство, то ли действительно дала волю чувствам. — В стиле вашей фамилии, напролом рванул? Дескать, и принцессе ноги раздвинуть можно?
— Ой, было бы чего добиваться! — с не менее искренним пренебрежением отмахнулся Ржевский.
Ариса удивлённо пресвистнула. Это было не просто оскорбление, а… правильные слова не подбирались.
Двойной разрыв шаблона, сформулировала мысленно японка. Во-первых, кое-кто решительно уклонился даже от самой темы полового контакта, хотя на него это более чем непохоже.
Во-вторых, так разговаривать с наследницей престола — должны быть основания. Потому что последствия точно будут.
Накасонэ таких оснований не видела, даже несмотря на свою подготовку в одном малоизвестном учебном заведении.
— Ну-ка расшифруй свой последний логический посыл? — закаменев лицом, предложила дочь местного монарха. — А то мне, кажется, кое-что послышалось.
— Тебя трахать не буду, — твёрдо покачал головой потомок гусара. — Хотя тёлка ты и симпатичная.
Ещё одно оскорбление. И ещё одно. Два раза одним пассажем, содержанием и формой.