Ржевский 7
Шрифт:
— Физуху, если языком Ржевского, — дружелюбно отвечает Наджиб. — Скоростно-взрывные показатели мышц, реакция почти как у меня на бусте, ещё, наверное, силу. По последнему пункту не скажу наверняка: для меня загадка и то, как Дима камни на участке ворочает.
Как как, расовый бонус. Но вслух такого не скажешь, даже любимой женщине (одной из).
Неожиданно становится интересно: а этот тип после уколов рутением на что способен? Особенно если кулак в кулак?
Встречный бой, даже голыми руками — это далеко не одно лишь запредельное здоровье. Ещё как минимум
С другой стороны, пожалуй, научное любопытство в данный момент лучше обуздать: ситуация не та. Хотя-я-я, с академической точки зрения, да в лабораторных условиях… если исхитриться местной техникой замерить синхронно показатели в двух нервных системах при паритетных раздражителях… и сравнить их потом…
Даже любопытно, какую удельную мощность способны выдавать его мышцы? Именно что на рутениевом усилении сигнала по синапсу?
Бах! Подзатыльник от менталистки мгновенно рассеивает только начавшие формироваться теоретические допущения.
— Дима, о чём ты думаешь?! — возмущенная супруга переходит на свой язык, которого здесь никто не понимает. — Этот мудак тебя всенепременно убить настраивается! И организм у него совсем не простой!
Ну, о чём я думаю, как раз понятно. Если всё то, что жена про дисперсию говорит, правда — значит, работы по усилению человека ведутся несколькими независимыми научными группами.
Иначе говоря, утечка из ведомства отца Шурика — не тонкий ручеек (который кирпичом перегородить можно, как думалось поначалу), а разломившаяся плотина.
Вернее, прорвавшая преграду бурная река, причём преграда рассыпалась на фрагменты, а вода из водохранилища хлынула на все триста шестьдесят градусов. Десятиметровым слоем.
— Ничего он мне не сделает, кишка тонка. Не нервничай, о свет очей моих, — машинально отмахиваюсь от менталистки.
А ведь епископ ошибается, ну или те, кто за ним стоят: пытаться сохранить секрет, похоже, особого смысла уже нет.
Лично я это хорошо вижу по инженерной логике решений.
— Пха-ха-ха, супруг наш! Мадина сейчас на самом деле другим вопросом озабочена! — неунывающая Далия весело толкает меня в бок локтем с другой стороны. — Ей Накасонэ по бесшумке пишет, я со своего маго-терминала вижу.
— О, привет Арисе! — оживляюсь. — Что говорит?
Стрельнув незаметно глазом вбок, с интересом замечаю: Наджиб возмущённо покраснела после слов двойняшки.
Значит, там что-то интересное.
— Ариса говорит: раньше ты всегда говорил на языках, на которых говорят женщины, которых ты хочешь… ты понял. А сейчас Воронцов заговорил по-французски — и ты вслед за ним! Вот Накасонэ у Мадины и интересуется, что она по этому поводу думает, как менталистка, а-ха-ха-ха-ха. И как твоя супруга: японке интересно в нашей компании, но она опасается, что может не всё знать о подноготной твоих пристрастий.
Ничего себе, полёт фантазии у шиноби.
— Обидно! — возмущаюсь искренне и без паузы. — Языков я вообще много знаю, может, мне их учить нравится! Уже молчу, что эти инсинуации в сторону графа Серёги для меня оскорбительные.
Чёрт.
— Кроме женского пола, иные направления приложения интимных усилий у меня отсутствуют! — почти кричу по-прежнему возмущённо. — Бабу — без вопросов, хоть какую! Но не что-то иное! Ты, жена моя, мать детей моих; как ты могла обо мне такое подумать?! — поворачиваюсь к менталистке, будучи уже расстроенным.
— Ну, справедливости ради, подумала Ариса, — хихикает Далия. — А Мадина никогда сходу не отметает даже самых невероятных версий — работа такая. Вот она сейчас и задумалась с японкой за компанию.
— Знаешь, с точки зрения логики вариант Накасонэ вполне себе логичен. — Ровно кивает Наджиб.
Интересно, это она сейчас специально меня поддевает? Или уже пора начинать скандалить?
— Парень ты темпераментный, а в тяге к учёбе раньше замечен не был. — Продолжает вредная жена, с которой у нас даже интима пока не было. — Это на тему твоего внезапного лингвистического просветления. Я её даже где-то понимаю: что она ещё могла подумать со стороны?
— Что угодно, только не это! — кажется, я сейчас взорвусь от возмущения.
— Точно? — Наджиб неожиданно серьёзно хватает меня за подбородок и пару секунд долго смотрит в глаза. — А то с тебя станется, гормонально развитый и любвеобильный ты наш.
— Ошалела?! — вспыхиваю ещё сильнее.
— Она шутит, Дим! — продолжает заливаться и ухахатываться аль-Футаим. — Не парься, я её хорошо знаю. Она с такой рожей обычно цинично развлекается за чужой счёт! А все остальные думают, что если целая менталистка Престола что-то вещает, то она всегда серьёзна. А она чушь несёт и над вами простаками про себя потешается! Всю жизнь так, уж я-то насмотрелась.
— Хм. Пожалуй, подозрение не подтвердилось, — на удивление серьёзно и задумчиво заключает жена, отпуская мою физиономию. — Нет, Далия, у меня время от времени тоже могут возникать сомнения! Беспочвенные, слава Аллаху, — дальше она обращается ко мне. — Ибо уж чем-чем, а способностью убедительно обманывать тебя, муж наш, Всевышний изначально обнёс стороной. С твоей-то красноречивой внешностью.
— Мх-м, — жизнерадостно кивает с противоположной стороны принцесса. — Что в Димуле хорошо, так это то, что в искренности и в полной богоугодности его интимных намерений можно не сомневаться, пха-ха-ха!.. Бабы и только бабы, на лбу написано.
— А ты откуда знаешь?! — явно всё из той же вредности вскидывается Наджиб. — Он даже для меня в ментале непрозрачен.
— Так я не через ментал и смотрю, — пожимает плечами аль-Футаим. — А глазами. И по родному мужу всё чудесно вижу, в отличие от некоторых, — она ехидно показывает близнецу язык, приподняв вуаль на мгновение.
— Ржевский, — секунданты следующего противника вклиниваются в такую интересную супружескую беседу. Черствые сволочи. — Ты, как вызываемая сторона, можешь выбирать оружие. Однако хотелось бы напомнить тебе правила: вторая сдвоенная дуэль, если как сейчас, должна проходить на чём-то другом.