Ржевский 7

Афанасьев Семён

Жёны Ржевского, иначе говоря.

Блондин тоже оценил:

— Фигасе. Вова, на сепаратные переговоры похоже! Даже боюсь представить, что ты сейчас предлагать будешь.

— Ты дурак?! — удивился младший сын царя. — Предложение — третий или четвёртый этап, а мы только на первом.

Аль-Футаим, обожавшая всё прикольное, без затей зааплодидировала:

— Кажется, первый за всё время человек с твоим понятийным аппаратом, муж наш.

Сказано было языком Залива, потому теперь поморщился ничего не понимающий Михайлов-младший.

—

Снимаю шляпу ещё раз, на сей раз — перед неожиданным конструктивом, — не стал скрывать изумления и Дмитрий. — Какие тогда предыдущее этапы по-твоему?

— Цели сторон. Определение возможных границ компромиссов между нами. При успешной договорённости по этим пунктам — разметка дорожной карты, кто куда движется и на каких этапах дальше общаемся. Если вдруг. Чтобы попусту локтями не биться.

— Страшно, — подытожил услышанное потомок гусара.

—???

— Ты выглядишь так, как будто не дурак и не совсем сволочь. Как будто с тобой действительно можно попытаться о чём-то договориться.

— Опять дискриминация? — нахмурился принц. — Если ты проецируешь на меня отношения к семье, скажи в лоб.

Его абсолютно не смущал тот факт, что свиты рядом не было.

— Ну, в нашем с тобой родном языке поговорка есть, — мудро заметил Ржевский. — «Яблоко от яблони недалеко падает». С чего бы тебе от твоей семьи здорово отличаться?

Мадина поняла, что супруг каким-то образом, несмотря на паритетный возраст, опыт в подобных переговорах имеет больший, нежели собеседник.

Сейчас Дима банально стимулировал разговорчивость инициативной стороны. Попутно, судя по мимике, прикидывал варианты коррекции собственных планов.

— Я слышал всё, что ты выдал Обер-прокурору, — спокойно продолжил Владимир. — Про нижнее бельё ты буквально мои мысли озвучил. Единственное, я бы форму для заявления другую выбрал, но по содержанию…

— Неожиданно, — признал блондин. — Чего-чего, а здравого смысла с вашей стороны не предполагал ни в каком приближении.

— Муж наш, ты позволишь мне вмешаться? — Мадина решительно дёрнула супруга за локоть. — Это сэкономит время вашего разговора.

— Слушаю тебя, о свет очей моих, — неожиданно напрягся отпрыск гусарского рода.

— От волнения едва не звенишь, как струна. Место спокойное, гуляем семьёй. Переговорщик с той стороны впервые адекватный, — флегматично перечислила менталистка. — Что я упустила? Откуда у тебя нервы?

Конечно же, вопрос был задан не по-русски.

— У меня четыре молодые девицы здесь и ещё дома столько же, — обижено шмыгнул носом муж. — А тут целый принц подкатывает с беседами. Ревную я! Вдруг он вам больше понравится…

— Пха-ха-ха-ха-ха! — аль-Футаим с размаху заехала по заднице супруга и очень убедительно воспроизвела ржанием взбесившуюся кобылу. — За нас с Наджиб можешь не париться, за Шу тоже.

Ржевский в очередной раз мудро промолчал, что и других баб из своего окружения

из рук выпускать не хочется. Видимо, за прочих он не был уверен настолько же.

— Нет у тебя оснований нервничать, — наступая на горло собственной песне, сообщила Мадина. — Ни у кого и в мыслях нет того, чего ты опасаешься. Это я тебе как специалист говорю.

Дмитрий мгновенно принял к сведению, просветлел взглядом, приосанился и хозяйственно обратился к принцу:

— Вова, давай сразу к делу? Чего хотел?

— Ты на встрече наследников будешь?

— Отец Шурик просил. Сам не собирался, но теперь, видимо, придётся.

— Если ВДРУГ, — сын царя сделал паузу, — твои шансы на трон реализовались бы. Чем бы ты занялся в первую очередь?

— Разделение полномочий, делегирование и глобальная ревизия всей структуры кадрового управления в Соте, — ни секунды не думая, моментально ответил Ржевский.

— Присматриваешься к престолу? — наследник тягуче заглянул в глаза собеседнику. — Ты без паузы выдал. Получается, уже думал по теме.

— Да не к твоему сраному престолу я присматриваюсь! — отмахнулся Дмитрий. — Нахрен бы он кому пое***ся… А к беспорядкам в державе и к тому, что в первую очередь исправить стоит!

— Честно?

— Слово. Кстати, ты типичную ошибку своего семейства делаешь.

— Какую?

— Путаешь инструменты и цели.

— Я предполагал, что ты как личность глубже, чем стараешься казаться, — как о чем-то само собой разумеющемся кивнул Владимир. — Подробности будут?

— У вас престол является целью. Для меня и моего окружения, — блондин похлопал по тем ягодицам подруг, до которых быстро дотянулся, — он в лучшем случае средство. Инструмент, причём один из многих.

— А цель у вас тогда какая? — между бровями царевича пролегла борозда.

— Чтобы нам друг с другом было интересно. Чтобы народ простой вокруг нас жил хорошо и тоже интересно. Ближайшая задача, но это лично у меня — кое-каким структурам завещание твоего пращура напомнить. Точка.

— Которое именно завещание? Ты же об Основателе Династии сейчас говоришь?

— «Перед лицом справедливости царю отвечать наравне со всеми, ежели насущная необходимость в том возникнет». Для начала это. Других политических целей я и вверенный мне коллектив жён в твоей империи не ставит. — Потомок гусара на какое-то мгновение стал неожиданно взрослым.

— Точно?! — в глазах наследника мелькнуло тщательно сдерживаемое нетерпение.

— Исключительно ради твоего спокойствия, чтобы ты отвязался, — проворчал кое-кто торопливо. — Уже угол, нам в примерочные пора… Да, точно! Слово Ржевского.

— Благодарю за информацию, — царевич, не чинясь, коротко поклонился на ходу. — Со своей стороны: если конфронтация за престол между мной и тобой, как наследником третьей очереди, станет актуальной, обещаю в любом случае начинать с переговоров. Слово Михайлова.