С 3

Калбанов Константин Георгиевич

Прежде чем взяться за кисть, над каждой работой он стоит порой до получаса, изучая ее так, словно видит впервые, чтобы вновь проникнуться тем настроением с которым он начинал работу. Потом-то все сводилось скорее к технике письма и прорисовке деталей, сама атмосфера по факту уже отсутствовала. И вот теперь он каждый раз проникался ею, даже до того как начать смешивать краски.

В этот момент он пребывал меж двумя мирами. Необыкновенное чувство, о котором ему столько талдычил Ершов, и которое пробудила в нем Эмилия. За это он был готов простить ей еще и не такую выходку, как с этим захваченным капером. Ведь кроме психологического состояния,

был и несомненный рост над собой. Да, он не получал очки, но он получал реальный опыт.

Борис отступил от полотна на пару шагов, склонил голову на бок и машинально начал энергично обтирать кисть сухой тряпкой. Явный признак того, что на сегодня с этой картиной работа закончена и нужно дать время просохнуть нанесенному слою.

— По-моему тени теперь получились слишком резкие, — так же всматриваясь в работу, произнес Ершов.

— Думаете, Вячеслав Леонидович?

— Уверен.

— В прошлый раз вы тоже были уверены.

— Тогда я ошибался. Но сейчас… Н-нет, решительно это неверный подход.

— Посмотрим.

— Вам не жалко вашу же работу?

— Если она меня не удовлетворит, нет.

— Ну и слава богу, — с искренним облегчением произнес наставник.

— Вы только что говорили, что это ошибка.

— Это не имеет значения. Главное это ваша неудовлетворенность. Вы в процессе поиска. А значит движетесь вперед. Не топчитесь на месте достигнув своего потолка, а ищите новые пути, чтобы пробить его.

— Угу. А в какой-то момент пойму, что преграда больше мне не подается, и чтобы превзойти себя стану каким-нибудь авангардистом.

— Кем, простите?

— Не имеет значения. Насчет теней не переживайте. Я уже вижу как это будет. Мне понадобится еще три слоя. И картина заиграет не только новыми красками, но и обретет совершенно другое настроение. Во всяком случае, я на это надеюсь, — отложив наконец кисть, и сдергивая через голову парусиновую рубаху, произнес он.

После обеда «Газель» запустила машину и направилась на выход из гавани. Пора было приступать к запланированному погружению. Борис устроился на прогулочной палубе, принимая солнечные ванны. Очень скоро ему придется несладко. Как показали пробные заплывы по акватории, гусиный жир конечно серьезно помогает справляться с холодом. Но все же не является панацеей.

Нужно все же подумать над созданием гидрокостюма. Пусть это будет обычная резина. Без разницы. Главное герметичность, а сбережение тепла можно обеспечить тем же шерстяным нательным бельем с начесом. Во всяком случае, выдержать час, не проблема.

Кстати, появилась возможность заказать баллоны высокого давления уже заводского изготовления. Чем Борис и поспешил воспользоваться. Их используют для работы с набирающими популярность пневмомашинами.

К примеру, та же пневматическая дрель. Благодаря баллону высокого давления достигается мобильность. Нет необходимости тянуть длинный шланг. И давление в них достигает сотни атмосфер. То что нужно. Конечно лучше бы больше, но для сегодняшних технологий результат просто отличный.

— Бр-р, — Бориса передернуло, когда его начали обмазывать жиром.

«Газель» заняла позицию на месте гибели одного из парусников. Рассмотреть его не получалось. Хотя мейчас отлив и согласно замерам глубина двадцать семь метров. И вода вроде бы прозрачная. Но вот не видно и все тут. Если не повезет обнаружить сразу, поиски могут и затянуться.

— Так подогрели вроде, — удивился Яков.

— Не обращай

внимания. Просто противно, пояснил Измайлов.

В ответ моряк только пожал плечами, мол, чего уж, бывает. После чего продолжил обильно смазывать своего подопечного. По мере продвижения вверх, пловец обряжался в нательное белье, в виде эдакого комбинезона, с пуговицами от паха до шеи. Шерстяная ткань быстро пропитывалась жиром. Впрочем ее так же обильно смазали, и уже поверх надели облегающую одежду из парусины. Эта мера должна была предотвратить вымывание жира. Голове кстати так же досталось. Потом всю эту радость еще и смывать.

Закончив с подготовительными процедурами перебрались на катер. Там пристегнул ласты. Баллоны заняли свое место на спине, широкие лямки впились в плечи. Тяжелая конструкция. Ничего. В воде будет вполне комфортно.

Присел на борт катера. Маску на лицо. Загубник в рот. Воздух поступает нормально. Отсчет времени пошел. Большой палец вверх. И опрокинулся на спину. Руки и лицо тут же обдало холодом. А над головой сомкнулась морская гладь.

Какое-то время наблюдал за глядящими в толщу воды товарищами. Потом перевернулся и энергично заработал ногами, начав погружение, удерживая в руке метровый шест с тремя мортирками заряженными ружейными патронами. Оружие двойного действия. Можно выстрелить ударив им по туше акулы. Или использовать нехитрый механизм взведения и спуска.

Кстати, за это подводное ружье Система выделила от щедрот всего-то три тысячи очков. А ведь он выдал сразу усовершенствованную модель. Изначально такой шест имел один ствол и срабатывал только от удара о тело. Нет, он все же никогда не поймет как и чем руководствуется Эфир. Ну да, прилетело законное очко, уже хорошо.

Профессор только качает головой, наблюдая изменения в Разумности своего подопечного. На секундочку, она уже превысила показания кандидатов. Что самым положительным образом сказалось на темпах обучения Измайлова. Он схватывал все буквально на лету. И останавливаться на достигнутом не собирался. Вот доведет до двух, а ам можно переключаться и на другие направления. «Изобретений» для этого у него хватит.

Все же он везучий. Корабль обнаружился на границе видимости. Вернее даже и не корабль, а некая темная масса. Он решил проверить что это. И обнаружил искомое! С первого захода! На подобное везение он и не рассчитывал.

Достал из подсумка на поясе небольшой мешочек из прорезиненной ткани, выкрашенный в ярко-красный цвет и наполнив его воздухом запустил его на поверхность. Сейчас его обнаружат, подплывут и установят буй, чтобы не искать затонувшее судно каждый раз.

Винтово бриг лежал на боку, с огромным проломом в борту, сквозь который просматривались как средняя палуба, так и трюм, с артиллерийским погребом. Видны снарядные ящики. Парочка лежит на заросшем водорослями дне, разбросав содержимое. Вокруг погибшего корабля вообще хватает различных предметов.

Бриг был вооружен пушками Дубинина, которые сорвало с палубы и выбросило на дно. Артиллерия противоположного борта, все так же закрепленная по походному, прочно удерживается тросами на своих местах. Все четыре орудия в наличии, и похоже в исправном состоянии.

Бог вест, как такое случилось, но несмотря на пар, окутавший корабль при гибели, дополнительных разрушений от его взрыва Борис не наблюдал. Быть может с другого борта, на котором он собственно говоря и лежит? Не важно. Ни котел, ни машину им не поднять. Хотя и заманчиво.