С болью в сердце
Шрифт:
— Я выйду, как закончите, позовете… — влезает Марк, когда его не просят.
— Нет! — как можно равнодушнее.
Выходит не очень. Мой голос дрогнул. Не могу я в его присутствии держать себя.
— Мне нужна твоя помощь. Как тренера… — прокашливаюсь, потому что опять голос меня не слушается.
— Да, без проблем. Что, именно, требуется?
— Подготовка к боям без правил… — оттягиваю неизбежное.
Мне страшно. И сильнее, все-таки, от того, что они узнают. Но больше мне обратиться не к кому.
— Астахов
— Меня…
Звенящая тишина. И она пугает еще больше, чем крики, которых я жду. А их все нет.
Первым отмирает Коля. Он начинает неистово смеяться.
Оборачиваюсь на него. Прохожусь по нему ледяным серьезным взглядом.
Что это с тобой? Истерика?
Заметив мою реакцию, резко меняется в лице. Нахмурился.
— Ты, что, серьезно? — беспокойство, перемешанное со злостью.
А что ты злишься?
— Через три дня первый бой, на следующий день — второй. Покажи мне базовые приемы… — повернувшись обратно и игноря его, обращаюсь к Марку.
— Ты не шутишь? — взволнованно. — Ты понимаешь, что там подготовленные бойцы? А у тебя даже минимальной подготовки нет…
— Да, видела я этих бойцов… — с вызовом.
— Ну-ка, пойдем, поговорим… — дергает меня за руку в сторону.
— Коля! Да, отпусти… — волокусь за ним.
Запихивает меня в кладовку.
— Охренел? Права не имеешь, таскать меня, так… — складываю руки на груди, гордо подняв нос.
Не смотрю на него. Но чувствую, как прожигает меня взглядом. Тяжело вздыхает.
— Заканчивай, а? — обессиленно.
— Я еще не начинала… — спецом грубо, чтобы скрыть панику.
Потому, что он в силах меня дожать. И я расколюсь.
— Зачем ты это делаешь? Чтобы я переживал? Достаточно. Я боюсь за тебя!
— Вот причем здесь ты?
Вот тут я реально в растерянности.
— А зачем, тогда, ты эту дичь творишь? Да, я поступил неправильно, что не сказал. Но тебя не разменивали, как ты могла подумать. И с твоим отцом мы не в сговоре. И, вообще… — набирает в грудь воздуха, как будто хочет сказать что-то очень важное. — Я тебя люблю! Выходи за меня…
У меня перехватывает дыхание. И сердце останавливается. Я не верю своим ушам.
И я готова прокричать "да".
Но нельзя.
Нет. Соберись, Сандра. Сейчас растаю, и все ему выложу. И будет дерьмово. Я не знаю, что у этой ненормальной в голове.
— Идиот! Ты думаешь это из за тебя? Мир не вращается вокруг тебя. Пошел ты! — ору на него.
Вылетаю из подсобки и вижу боковым зрением, как его кулак врезается в косяк. Вздрагиваю от неожиданности, и от того, что делает себе больно.
Прохожу мимо Марка. Надо сделать вид, что оскорбилась.
— Отбой! Не нужна мне помощь! Можете быть свободным!
Надеюсь, это было правдоподобно.
Если бы ты, Коля, знал настоящую причину, это ты бы натворил дичи. И пока, я вынуждена сказать тебе “нет”.
Когда эта хрень
В кабинете, падаю в кресло и ложусь головой на стол. Прохладный. А я горю. И плакать хочется, но не буду.
И зачем я им сказала? Вышла бы молча. Ну, отдубасят меня немного. Уговор был на участие, а не на победу.
Страшно только. Ужас, как.
— Сандра?
– это Марк. — Ну и чего ты слиняла?
— Чего надо? Я тебя освободила… — не поднимая головы.
Вот сейчас, вообще, сил нет.
— Ну, покажу я тебе пару приемов, и дальше что?
— А дальше ничего! Мне нужна эта пара приемов…
— Отговаривать тебя все равно бесполезно. Так что, пойдем. Переоденься только.
После внушающей разминки я уже "подыхаю".
Сколько я не занимаюсь? Всю жизнь? Еще и лезу в бои.
— А я тебя сколько раз звал в тренажерку… — качая головой, с безобидной насмешкой в голосе.
— Правильное положение рук и ног, влияет на дальнейшую защиту, атакующие действия и маневренность бойца. Поэтому больше внимание на стойку, движения и защиту… — Марк проводит мне лекцию.
А я, вообще, не воспринимаю, что он мне говорит. Потому что сзади, чуть поодаль, сидит Коля. И высверливает дыру мне на спине.
Ни на чем не могу сфокусироваться.
— Сандра! Ау? — щелкает пальцами мне перед лицом.
— Что? — я все прослушала.
— Повторяй, говорю… — вздыхает, еле сдерживаясь. — Стопы на ширине плеч, левая нога выносится вперед, корпус чуть развернут внутрь, левая рука сжата в кулак, согнута в локтевом суставе, плечо поднято… — показывает. — Это для защиты подбородка от "правого бокового". Правая рука сжата в кулак, согнута в локте. Локти плотно прижаты к туловищу, для защиты печени и селезенки.
Пытаюсь повторить, нифига не получается.
Психую, пиная со всей силы пустую бутылку. Отлетает на приличное расстояние. Сажусь на маты, запыхавшись.
— Колян, сходи в маркет, тут за углом. Минералочки купи, будь другом.
— Ладно, еще что-то надо? — смотрит на меня.
Расстроенный.
Мотаю головой. Молча уходит.
— Может скажешь, что случилось? Чё за фигня с этими боями? Тебе это зачем?
— Мне это надо. Не задавай лишних вопросов… — рычу на него.
— Не верю. Просто так, ты никогда в не вписалась бы…
— А это не просто так! — вскакиваю с матов. — Для вас, может, и просто всё. И давай шаги свои показывай…
— Ты можешь внятно объяснить?
— С недавних пор не могу тебе доверять! — выпаливаю в сердцах. — Все вокруг всё знали, кроме меня!
Опять падаю на маты, подтягиваю к себе колени и утыкаюсь в них. Слезы текут. Бесшумно плачу.
Меня сносит в эмоции. И обида опять говорит во мне. Вроде, на фоне других проблем она улеглась и забылась, как я думала. А нет.
Марк тихонько садится напротив меня, сложив ноги по-турецки.