С чем вы смешиваете свои краски?
Шрифт:
Со всеми своими пакетами я вернулся к Сергею Дмитриевичу. К моему удивлению, он мне краски купил! Примерно такие, что я приобрёл в одном из салонов Лондона. Зачем, я не понимал ровно до того момента, пока мужчина мне не пояснил:
— Саша, к тюбикам не прикасайся. Я сейчас их протру и положу внутрь этюдника. Понял?
— Понял, — подтвердил я.
— Допустим, на таможне тебя спросят, чьи это краски?
— Понятия не имею! Зачем мне два краплака и столько сиены жжёной? Я их в таком количестве не использую. Это не моё.
— Но у тебя они лежат в этюднике.
— Подложили, я же за вещами
— Молодец. Так и отвечай, — удовлетворился ответом Сергей Дмитриевич.
Пакуя и складывая ткани, я снова прокрутил в уме эту сцену. Да не верю я! Не может КГБ быть таким наивным и действительно переправлять нечто секретное таким ненадёжным каналом. Если меня и проверяют, то совсем на другую тему. Скорее всего, как я себя поведу, зная, что краски предположительно с другим наполнителем? Буду я проверять, откручивать или ещё как-то действовать? Тюбики чистые и мои отпечатки на них стопроцентно останутся. К чему такие задачи для двенадцатилетнего мальчишки? Ещё бы предложили пейзажи Англии нарисовать с местами наилучшего десантирования. А Сергей Дмитриевич как нарочно три раза уходил курить, оставляя меня в номере наедине с этюдником. Ну-ну.
Удивительное дело, но на обратном пути никого мой этюдник не заинтересовал и чемодан в том числе, разве что на мяч, который Илья выиграл в парке аттракционов, кто-то покосился. Я тот в открытой сетке вёз, но проверять его не стали. Наша группа дружно и без вопросов прошла таможню. На всякий случай Екатерина Алексеевна спросила, не осталось ли у меня газет. Если есть, то лучше сразу выкинуть всю иностранную прессу. Газет как таковых не было, но я, когда отмываю кисти от масляных красок, заворачиваю их обрывками газет для просушки и придания формы кистям. Спросил, не воспримут ли эти огрызки как иностранную прессу? Фурцева рекомендовала не дразнить гусей и выкинуть всё, что содержало иностранный текст. Пришлось срочно перепаковывать этюдник.
Из-за разницы в часовых поясах в Москву мы прилетели поздним вечером. В том, что меня в встретят, я не сомневался, по этой причине совсем не удивился Алексею, приехавшему в аэропорт.
— Как долетели, как погода? — задал он дежурные вопросы.
— Всё хорошо, — заверил я и с недоумением посмотрел, как в нашу сторону двинулись «люди в штатском».
На меня и не глянули, подошли к Сергей Дмитриевичу.
— Гражданин Ильин, пройдёмте с нами, — произнёс один из мужчин и, крепко взяв под руки переводчика, увлёк за собой.
— Саша, этюдник оставишь у меня в машине, — предупредил Алексей ничуть не заинтересовавшись этой сценой. — Я тебе его позже в мастерскую закину.
Возражать я не стал и даже вопросов не задал, не моё это дело. Меня дома ждут. Потом были охи-чмоки от маман и сдержанные вопросы от отца.
— Фотографий будет много, после напечатаю, — пообещал я и отправился на кухню.
Распаковав чемодан, получил гневную отповедь от маман по поводу того, что купил много тканей, но отрезы совершенно не годятся для полноценных платьев. Разве что на юбочку.
— Это мне для выставки, — притормозил я её порыв и выдал журнал мод с куском серебристой ткани.
Отцу в качестве презента вручил упаковку сигарет. Тоже спасибо Илье. Мне ничего из заработанного на сувенирах не перепало.
Грязные вещи унёс в стирку,
— Алексей звонил. Ждёт тебя в мастерской, — заглянула в комнату Оксана Николаевна около девяти утра. — Поспеши, я тебя завтраком накормлю.
— И что там такого спешного? — ворчал я по пути в ванную.
Вообще-то понятно, что комитетчики хотят поговорить, прощупать моё настроение, посмотреть на реакцию и так далее. И какая реакция в этом случае будет правильной? Допустим, я обычный ребёнок. Что я увидел в Англии такого, чего нет у нас? Прежде всего левостороннее движение. Наверное, неизвестные марки автомобилей. Для пацана естественно обратить на это внимание. Что ещё? Припомнить, как Илья рассказал про флаг над Букингемским дворцом. Когда королева в резиденции, на шпиле развевается флаг, в случае её отъезда флаг приспускается. В этом месте надо бы добавить эмоций: «У них самая настоящая королева есть!»
Про магазины вопрос был самым скользким, но я надеялся с ним справиться. К тому же я нечасто в Москве их посещаю. В продуктовые и на рынок меня не посылают, а одежду приобретают два-три раза в год.
Примерный план действий я себе составил и, весело подпрыгивая, помчался в свою мастерскую. Ключи у Алексея были, и я ожидал, что встречу его на месте. Звонил он наверняка с уличного телефона. Всё никак не решат вопрос с телефоном для мастерской.
В общем, открыл дверь и сразу унюхал запах кофе. Имеющуюся кухню Алексей давно использовал по прямому назначению. Даже откуда-то мебель привёз. Допотопную, с номерками и бирочками, но меня это вполне устраивало. Дальше я приметил, что на вешалке висит «чужой» плащ, а рядом прислонён зонт. Потом чуть не споткнулся о свой «лондонский» этюдник. Пошёл дальше, по направлению к кухне, откуда раздавались голоса.
— Ну наконец-то… появился, — встретил меня сияющей улыбкой Илья.
— Эм-м-м… — не нашёлся я с ответом.
Алексей сидел, хитро так улыбаясь, потом всё же изволил сообщить:
— Вы в одном самолёте летели и в аэропорту он за тобой стоял.
М-да… Ни шпион, ни разведчик из меня не получится.
— Так нечестно, — буркнул я. — Почему я тебя не узнал?
— Ну… братишка. Тут нужно тоже учиться, — потрепал меня по макушке Илья.
После мы пили кофе со сгущёнкой и с печеньем из «импортной» коробочки. Не иначе Илья с собой из Лондона прихватил. Беседовали. Эти двое потрошили меня вдумчиво и умело. Я всё время сбивался. Был бы здесь один Алексей, всё прошло бы как по маслу. Но Илья сбил весь настрой. А уж после того как они сообщили, что теперь за мной будет Илья присматривать, картинка более-менее сложилась.
Всё правильно. Доверительных отношений с Алексеем у нас так и не получилось. Это Илье я был готов растрепать все на свете. Одно время я даже хотел ему открыться и поведать, что на самом деле старше его в два раза и вообще попаданец, но что-то меня тогда сдержало. Теперь мне сменили куратора, пристроив того, кому я верил безоговорочно. Как-то немного грустно стало, но такова жизнь.
— Сашка, с жильём моим пока не определились, можно я у тебя во второй комнате буду ночевать? — спросил Илья.