С чистого листа
Шрифт:
Не шелохнувшись, Света хмуро посмотрела на парня. Тот подозрительно покачнулся.
— А ты, Максим, еще больше стал похож на брата, — процедила она сквозь зубы. Юноша усмехнулся.
Внезапно из-за стола вскочил худощавый Андрей. Отодвинув стоящий меж ним и Галицким стул, торопливо сказал:
— Присаживайся, Ярочка. Очень рад, что ты нашла время прийти.
— Мы на пару минут, Андрей. Просто зашли тебя поздравить, — ответила невозмутимо.
— Э нет! — подал голос Егор. — Это никуда не годится. Я хотел с тобой сегодня серьезно поговорить. А раз я чего-то хочу,
Встав, барчук шагнул ко мне, взял под руку, подвел к месту, предложенному Андреем, и в ожидании замер. Испытывая желание развернуться и уйти, я вопросительно глянула на Свету.
В этот момент Максим негромко, но властно приказал девушке:
— Садись.
К моему изумлению, на ее лице промелькнул страх. Словно зомбированная, сестра медленно опустилась на ближайший стул. Кривовато ухмыльнувшись, Максим уселся за стол.
Что происходит?! Почему такая смелая прежде Света превратилась в испуганную мышку?
Стиснув зубы, я села. Устроившись на своем стуле, барчук повернулся ко мне и с ленцой произнес:
— Из какого я рода, тебе, моя жемчужина, уверен, необходимости нет рассказывать, — он многозначительно усмехнулся. — Позволь представить моих закадычных друзей. Рядом с твоей спутницей… Светланой, кажется? — я кивнула, а Егор пренебрежительно хмыкнул, — Максим Игнатьевич Соловьев, младший сын всеми нами уважаемого боярина Соловьева.
Обаятельно мне улыбнувшись, красавчик брюнет продолжил весьма нахально рассматривать застывшую с каменным лицом Свету. Я искренне не понимала, что с ней происходит. Честно говоря, ожидала, что она встрепенется, осадит парня. Но нет, обычно острая на язык девушка словно воды в рот набрала.
— Тот угрюмый здоровяк и молчун, — Галицкий перевел взор на широкоплечего юношу, все так же занятого едой, — добрейшей души человек Виталий Максимович Орлов, единственный наследник того самого, — он сделал акцент на фразе, — древнего дворянского рода Орловых.
Подняв тяжелый взгляд, «добрейшей души человек» пару мгновений меня изучал, затем невозмутимо вернулся к еде.
Ну понятно, Галицкий сам из знатного рода, еще и пытается произвести впечатление родовитыми друзьями. Вопрос: зачем ему это? Впрочем, мало ли что взбрело в голову. Все нетрезвые. Надо срочно отсюда уходить.
Меж тем, видимо, не дождавшись нужной реакции, барчук с раздражением поморщился.
— Буду откровенен: ресторан закрыт на спецобслуживание по моей просьбе. Но никакого дня рождения у Андрея нет, — откинувшись на спинку стула, наследник Галицкого высокомерно обронил: — Твой одноклассник просто выполнил мое поручение.
— Всегда готов помочь, — Юрьев подобострастно улыбнулся.
Фу, какая гадость! Этот мерзавец всего лишь выслуживался!
Егор не обратил на Андрея ни малейшего внимания. Спустя долгую паузу он хрипло промолвил:
— Ты мне нравишься. Очень нравишься, Яра, — парень кашлянул, а после торжественно произнес: — Здесь и сейчас, в присутствии друзей, я предлагаю тебе стать моей официальной наложницей.
Его голубые глаза масляно заблестели, заскользили по моему лицу к губам, опустились на грудь. Друзья барчука моментально
Внезапно Галицкий зло прищурился.
— Вот этого, — он брезгливо коснулся пальцем моего кулона, — не потерплю. Ты должна понимать, какая честь тебе оказана. Сними немедленно! — засунув руку в карман пиджака, вытащил продолговатую бархатную коробочку. Положив ее на стол, пододвинул ко мне и сухо сообщил: — Здесь нить редкого жемчуга, надень. А эту гадость, — желваки заиграли на его скулах, — убери.
Не притрагиваясь к футляру, сделала вид, что рассматриваю подарок, сама же быстро анализировала ситуацию.
Галицкий нетрезв. Остальные тоже. Вежливый отказ вряд ли воспримут с достоинством. Как уйти без конфликта? Еще и Дэйчи скоро приедет. Я мысленно застонала. А чем дракончик Светы-то так взбесил? Обычный милый пустячок. Может, опять сыграть? Один раз с барчуком это же сработало.
Прикрыв ладонью кулон, я включила режим «глупой блондинки» и, похлопав ресницами, заявила:
— Я люблю самостоятельно подбирать к своим нарядам украшения. У меня это чудесно получается. Наверное, стоит стать дизайнером или ювелиром, а может, продавцом в магазине женской одежды или ювелирной лавке, пока не решила точно. Но вам-то, Егор Анатольевич, я уже говорила, что к золотому платью лучше всего подходит янтарь. Жемчуг же вовсе не годится. Какая женщина согласится ходить безвкусно одетым чучелом? Да никакая! А жемчуг хороший и правда не найти. Но к этому платью он не подходит! Скажете тоже! — неодобрительно покачала головой.
С нездоровым любопытством выслушав мою тираду, Максим Соловьев хохотнул. Со значением глянул на Галицкого.
— Ты реально набитая дура, — тот посмотрел на меня неверяще и пробормотал едва слышно: — Как я мог так ошибиться?
Я с показной досадой поджала губы и скороговоркой выпалила:
— Пойдем, Света. Барчук совсем ничего не понимает в женских нарядах. Еще и грубит.
Начав подниматься, почувствовала, как в мой локоть крепко вцепились. Усадив меня обратно, Андрей Юрьев заявил:
— Отличная актерская игра. Браво, Яра! Мы оценили, — он громко похлопал в ладоши. Наклонился к самому уху и быстро зашептал: — Прекращай этот цирк. Не дури. Такого предложения тебе больше никто не сделает. Снимай герб принца и не беси Егора.
С ума сойти! Так вот почему Света говорила, что кулон мне непременно понравится: опять беззлобно подтрунивала. А вот Юрьев оказался редкостным гадом. Как я умудрилась не заметить? Так сильно хотела видеть хоть в ком-то из одноклассников хорошее?
М-да, крепко ошиблась. Что ж, снимаем маски, и будь что будет.
— Молодец, — я холодно посмотрела на Андрея. — Впору брать у тебя уроки по актерскому мастерству. Чего добивался-то?
Тот неодобрительно покачал головой, сокрушенно вздохнул. После немного подался вперед и с намеком сказал:
— Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше, — он усмехнулся. — Не на того в своей игре ставки делаешь. Настоятельно рекомендую их пересмотреть, — одноклассник выразительно замолчал.