С чужим ребенком
Шрифт:
— Не плачь, мой маленький, сейчас мы поднимемся и ты получишь молочка.
Филип протянул швейцару ключи:
— Пусть кто-нибудь принесет багаж.
И направился к лифту. Джинни пошла за ним, стараясь не замечать любопытных взглядов, которые бросали на нее люди в вестибюле. Когда двери лифта наконец открылись, она с облегчением вздохнула. Но, как оказалось, поторопилась. Вслед за ними в лифт влетела молодая женщина в узком черном платье с разрезом и на двенадцатисантиметровых шпильках.
—Привет, Филип! Я и не знала,
И тут, к удивлению Джинни, Филип обнял ее за талию и мягко притянул к себе. Она чувствовала, как тепло его тела обволакивает ее. Но их попутчица удивилась еще больше. И не просто удивилась, а была прямо-таки потрясена.
— Это Джинни Элтон, — тихо и нежно сказал Филип, словно во власти глубокого чувства. — Джинни, это Тера Спириос, давняя подруга моей сестры Клитти.
Тера Спириос надула губки:
— И вовсе не Клитти, а Софи. Клитти гораздо старше меня.
— Рада познакомиться с вами, — соврала Джинни.
Женщина нетерпеливо кивнула ей и снова повернулась к Филипу:
— Ты будешь сегодня вечером на приеме во французском посольстве?
— Нет, — и Филип бросил на Джинни многозначительный взгляд, давая понять, что сегодня вечером он найдет себе более увлекательное занятие. Джинни, хотя и знала, что все это делается напоказ, вздрогнула всем телом.
Господи, ну почему Филип так не похож на Креона? С тем донжуаном у нее никаких проблем бы не было. Почему Филип не такой?
— А это кто? — Тера вдруг обратила внимание на Дэймона и наклонилась к нему.
На что тот не замедлил ответить пронзительным криком.
Но двери лифта открылись, и Джинни поспешила выйти. Филип задержался на секунду, чтобы что-то сказать своей знакомой. Что именно, Джинни не расслышала, но Тере это, похоже, очень не понравилось. Она покраснела, а тонкие губы скривились в бессильной досаде.
«Отвергнутая подружка?» — подумала Джинни, но решила не спрашивать. Она тихонько успокаивала плачущего Дэймона, ожидая, пока Филип откроет дверь.
Войдя вслед за ним, Джинни с любопытством огляделась. Квартира была просторная, очень дорого обставленная, но совершенно безликая. Больше похоже на шикарную гостиницу, чем на частный дом.
Тут Дэймон, видимо, обрел второе дыхание и завопил еще громче. Джинни поставила его походную корзинку на пол и попыталась расстегнуть ремни.
— Не так, — Филип отвел ее руки и быстро расстегнул.
— Прекрасно. Раз вы такой ловкий, посидите с ним, пока я подогрею его бутылочку.
Как ни странно, Филип не отказался. Напротив, он взял Дэймона из корзинки, но держал перед собой на вытянутых руках, точно бомбу, готовую вот-вот взорваться.
— Как вы его держите! — возмутилась Джинни, доставая из сумки бутылочку с питанием. — Ребенок должен чувствовать себя уютно. Где у вас кухня?
— Там, — он кивнул вправо и прижал Дэймона к себе. Его глаза в ужасе
— Так переоденьте его. Пеленки в сумке.
Радуясь тому, что Дэймон еще слишком мал, чтобы понять слова, которые пустил в ход Филип, роясь в сумке, Джинни направилась на кухню.
Она как раз проверяла, достаточно ли согрелась бутылочка, когда раздался вопль. Вопил Филип. И сразу же к нему присоединился Дэймон. У Джинни возникло было искушение предоставить Филипу самому расхлебывать кашу, которую он заварил, но Дэймон, конечно, такого никак не заслуживает, и она поспешила на крики.
Они шли из спальни, главной достопримечательностью которой была огромная кровать. Вид ее очень странно подействовал на Джинни. Самые затаенные желания пробуждались в ней, и она, как ни старалась, не могла от них избавиться. Прямо как девочка, впервые оставшаяся наедине с мальчиком.
—Чем это вы тут занимаетесь? — Джинни постаралась, чтобы ее голос звучал непринужденно.
Филип поднял голову и бросил на нее панический взгляд.
— Этот ребенок… — он ткнул рукой сперва в мальчика, потом в свою рубашку.
Джинни все поняла и ухмыльнулась. Когда был вынут мокрый подгузник, Дэймон… малость обмочил Филипа, который наклонился над ним. Многоопытный Филип попал в переделку. Джинни постаралась сдержаться.
— Прошу прощения, но вы…
И тут смех вырвался на волю. Этот счастливый, согревающий звук заставил Филипа забыть досаду. Он удивленно смотрел на ее мягкие губы, на ямочки в уголках рта. Ему захотелось сейчас же поцеловать ее, вобрать в себя ее смех. Если Креон увидел ее такой, то неудивительно, что он… Нет! Филип остановил себя на этой предательской мысли.
— Заканчивайте тут с ребенком, а я пойду приму душ.
И он отправился в ванную, злясь на себя: как он мог хоть на секунду допустить, что эта женщина говорит правду! Креон не мог поступить так подло по отношению к Лидии.
Внезапное исчезновение Филипа дало Джинни возможность успокоиться, и она поспешила заняться Дэймоном.
—Ах ты, мой бедный ангелочек, — ласково приговаривала она, меняя ему пеленки, — не волнуйся, все хорошо. Ну вот, маленький. Теперь поужинаем — и спать.
Взяв Дэймона, она вернулась в гостиную, села на диван и дала ему бутылочку с питанием. Он тут же принялся глотать еду так жадно, будто едва избежал голодной смерти.
Джинни как раз уговаривала его отпустить соску, когда зазвонил телефон. Она с сомнением взглянула на аппарат на столе, потом на дверь в спальню Филипа. Интересно, он все еще в душе? Нужно ли ей взять трубку? Хотя вполне вероятно, что тот, кто звонит, не говорит по-английски.
— Ну что, брать или не брать? — спросила она Дэймона. Он наморщил свой пуговичный носик и энергично выплюнул соску. Джинни засмеялась и поцеловала его. — Я тоже так думаю. Мы с тобой…