С Д. Том 16
Шрифт:
Лэтэя накрутила на палец локон и тоже чуть улыбнулась.
— Иция поэтому так и покрасила, — произнесла она медленно, а затем снова обратила взор к небу. — Наверное это прозвучит глупо, но… когда я была маленькая, дедушка любил ухаживать за небольшим садиком на заднем дворе. Раньше, когда наш клан был намного беднее, там находилась тренировочная площадка. Потом мы выросли и потребовалось больше места.
Интересно, какого это тренироваться в кругу семьи? Когда ты понимаешь, что от силы твоего плеча
Может поэтому в Чужих Землях обитали столь сильные адепты? Просто потому, что они сражались и тренировались ради вполне простых, но таких близких сердцу и понятных разуму большинства людей.
— Он высаживал там ночные цветы, — продолжила принцесса. — они распускались только ночью. Когда все спали или медитировали. Так что их цветение и бутоны почти никто не видел. А если и замечали, то только ненадолго.
Хаджар промолчал. Он внезапно понял, что у него в жизни не было таких моментов.
Моментов, когда он мы целыми днями наблюдать цветение чего-либо, кроме алых бутонов, распускавшихся на полях сражений.
Больше века.
Больше века он воевал. Без устали. Каждый день.
Лишь короткие передышки приходили в его жизнь, чтобы смениться новой бурей событий, которые непременно вели его на войну. Не важно, какую — сражение армией или адептов, богов или демонов, духов, монстров.
Войны бывают разные. И не только такие, какими их видят мальчишки, надевая деревянные доспехи и бери в руки палку вместо меча.
— Я спросила у него — зачем он это делает. Ведь никто их не видит. И он ответил, — Лэтэя улыбнулась чуть шире. — что слышал в детстве историю от матери его матери, о том, что боги на седьмом небе видят мир иначе. И то, что для нас небо с сияющими звездами, для них — такие же сады, как у дедушки. Вечерние сады.
— Вечерние сады, — немного завороженно повторил Хаджар.
Почему-то ему казалось, что он уже где-то это слышал или… даже… бывал…
— Мне тогда почему-то показалось, что я где-то это уже слышала или даже бывала там.
— Что? — вздрогнул Хаджар.
— Я знаю, — пожала плечами Лэтэя. — Глупость. Но… странно. Знаешь, когда я тебя увидела, мне показалось, будто я уже очень давно тебя знаю. Так давно, что… не знаю, есть ли в нашем языке слово, чтобы описать это время. Будто я встретила очень близкого друга, которого потеряла очень давно.
Хаджар хотел ответить, что чувствует нечто схожее, но не стал. В его жизни было не так много тех, кого он мог назвать другом. Но каждый раз, когда такой человек появлялся, для него это не заканчивалось ничем хорошим.
— Лэтэя, я…
— Эй, голубки! — из окна показалась голова Абрахама. — у нас тут что-то вроде решения наклевывается!
Глава 1468
В
Невиданной красоты женщина. Внешне холодная, но с теплыми и милосердными глазами.
Цветы усеяли пол пещеры. Они покрывали камни таким густым ковром, что ступавший никогда бы не почувствовал камней под стопами. И красоты бутонов была сравнима лишь с красотой той, что покоилась внутри алтаря.
Гробница.
Вот что это было.
И посреди этой гробницы ходил мужчина. Его волосы — чистое золото. Взгляд — самое сияние. Бронзовая кожа и фигура, правильная настолько, что никакой скульптур не смог бы повторить этого атлетичного изящества, гармонирующего с силой и выносливостью.
Одетый в золотые одежды, мерцавшие и сиявшие с каждым его движением, мужчина ходил по пещере. Он нагибался, чтобы подобрать увянувшие цветы. Убрав их в мешок, привязанный к поясу, он доставал из заплечной корзины новый цветок и бережно опускал его на место завянувшего.
— Неназываемый, — произнес мужчина в пустоту.
— Ирмарил, — ответила та ему. — из всех обитателей Седьмого Неба, лишь ты один отказываешься именовать меня Императором.
— Из всех обитателей Седьмого Неба, лишь я один достаточно стар, чтобы помнить о том, что ты девятый из тех, кто занимает этот трон. Я устал запоминать ваши имени и регалии. Меня это уже давно не волнует.
— Стар? — переспросила пустота. — Ах, ну да, я забываю, что ты, как и твои дети — феникса, умираешь и перерождаешься вновь, но сохраняешь воспоминания.
Мужчина по имени Ирмарил никак не отреагировал. Он был занят своим делом. Тем же делом, что позволяло ему не сойти с ума на протяжении всех этих эпох.
Он ухаживал за могилой той, что так и не успела отдать ему свое сердце. Не было на Седьмом Небе такой богини или бога, чтобы не согласились разделить с ним постель. Многие были готовы связать свою жизнь, но… сердце бога солнца, несмотря на все его могущество, имело место всего для одной.
— Это был её выбор, Ирмарил. Она пыталась спасти своего друга, но погибла сама. Хватит печалиться и…
— Уходи, Неназываемый, — перебил мужчина. — тебе нет здесь места и нет тех, кто был бы рад твоему приходу.
В пещере закружилась сила. Столь могучая, что она могла бы уничтожать целые страны. Но её хватило лишь на то, чтобы по цветкам пронеслась небольшая волна, потревожившая их покой.
Мужчина в золотом взмахнул рукой и сияние того же цвета прогнало невидимую силу, вернув ковру из цветов покой.