С диагнозом согласен

Алхимова Ирина

Полковник осторожно пожал маленькую жесткую ладошку, а потом со всей серьезностью момента отдал мыши воинский салют. Когда пару часов спустя доктор Алмар вернулась с работы домой, она застала свою помощницу и спасенного чужака сидящими на новом коврике. Между ними стояли шахматная доска и блюдо с коричневыми шариками. Первый же взгляд на набор драгоценных фигур заставил хозяйку дома потрясенно замереть на месте.

– Откуда это у вас?

Глава 7

– Послушайте, офицер Стил…

– Пожалуйста, зовите

меня Джейсон или просто Джейс.

– Если не ошибаюсь, у вас есть еще позывной Странник?

– Не представляю, как вы об этом узнали, но отрицать не стану, я больше не на службе.

– Вы тоже сможете меня удивить, если расскажете, как этот артефакт оказался в нашем мире, более того, в моем доме?

Доктор Алмар стояла в центре комнаты, глядя на драгоценные фигуры, полковник сидел на постели, а обеспокоенная мышь нервно переминалась в дверном проеме, шаркая бахилами по гладкому полу.

– То, что вы называете артефактом, просто набор шахмат, который принадлежал похищенному мальчику. Доска стояла на столе в его палате. Это я ее снес, когда залетел в закрывающийся портал. Видимо, ваша помощница отправилась на место моей схватки с унголами и отыскала фигуры, которые рассыпались по пустырю.

– Как звали похищенного мальчика?

– Энтони Андервуд.

– Андервуд… Вы, кажется, говорили, что он еще ребенок?

– Не ребенок, подросток. Ему четырнадцать, через два месяца исполнится пятнадцать, – увидев, как внезапно побледнела и без того светлокожая Амиль, полковник попытался подняться, но она его удержала. – Господи, что не так с этими шахматами? Я вижу, они вам хорошо знакомы.

– Я бы очень хотела ошибиться… – доктор Алмар подошла поближе к столику, на котором полковник установил доску с фигурами, и слегка наклонилась, заложив при этом руки за спину.

– Если хотите, я могу показать…

– Нет-нет, – поспешно возразила Амиль, – ничего не делайте, Джейсон. Мне нельзя к нему прикасаться…

Она резко развернулась и не просто вышла из комнаты, а покинула дом и вернулась обратно только поздно вечером.

Пока хозяйка отсутствовала, мышь не находила себе места, каждые четверть часа выбегая на улицу и осматривая ее в обе стороны. Стилу тоже очень хотелось хоть одним глазком взглянуть на окружающую местность, но он опасался появляться на пороге в таком неприглядном виде. К тому же из соображений безопасности ему не следовало светиться у дома доктора Алмар и привлекать ненужное внимание. Полковник по-прежнему ничего не знал о мире, в котором оказался, не разбирался в его политическом и социальном устройстве, как не имел и информации о судьбе юного Андервуда.

Чтобы не пропустить приход Амиль, Стил с мышью устроились в общей комнате и коротали время ожидания за шахматной партией. Гвейн быстро запомнила названия фигур и, к немалому удивлению полковника, даже освоила несколько незамысловатых способов защиты. Она упорно выбирала светлые фигуры, и Стил, наконец, догадался внимательней приглядеться к драгоценным шахматам. Все персонажи, включая пешек, внешне отличались друг от друга и выглядели как два настоящих противоборствующих королевских двора.

Лицо

белого ферзя показалось полковнику настолько знакомым, что не осталось никаких сомнений: Амиль Алмар знала об истинном происхождении Энтони Андервуда. Но имела ли она отношение к его похищению? Список вопросов становился все длиннее, и ответы на них могла дать только загадочная хозяйка безликого дома, порядок в котором поддерживала гигантская разумная мышь в звании сержанта.

В самый разгар очередной партии слабость взяла свое, и Стил все-таки отключился, а когда открыл глаза, напротив него сидела уже не вечно встревоженная Гвейн, а доктор Алмар в своей серебристо-белой униформе. Ее прелестное лицо было спокойным и замкнутым, бирюзовый взгляд темен, как ночное море.

– Расскажите мне о похищенном мальчике, Джейсон. Как случилось, что ваши с ним пути пересеклись?

Стил постарался собраться с мыслями. Он снова, в который уже раз, полностью утратил бдительность, положившись на порядочность медицинской феи и ее молчаливой помощницы.

– Энтони Андервуд оказался в очень непростой ситуации, поэтому меня попросили составить о его деле независимое мнение, – объяснение прозвучало довольно туманно, но лучше полковник сформулировать не смог.

– Жизни мальчика угрожала опасность?

– Я не знаю. Около двадцати дней назад приемных родителей Энтони зверски растерзали прямо в доме. После этого мальчика поместили в частную психиатрическую клинику, откуда его и похитили оборотни. Я толком ничего не успел выяснить, кроме того, что муж и жена Сомерсет застраховали свои жизни на астрономическую сумму, и Энтони, который наследует все их имущество, станет очень богатым человеком. Если, конечно, когда-нибудь вернется в тот мир…

Выражение лица Амиль не изменилось, но Стил уже худо-бедно научился распознавать ее эмоции. Такие понятия как полиция, страховка, психиатрическая клиника, вероятно, были для доктора Алмар пустым звуком, а вот таинственные шахматы явно не давали ей покоя.

– Юный Андервуд часто прикасался к артефакту?

– Насколько я понял, постоянно, он умел и любил играть в шахматы, – полковник попытался поудобнее устроиться на стуле, было заметно, что долгое сидение его утомило. – Послушайте, Амиль, не пора ли мне, наконец, узнать, куда я попал? Где именно сейчас находится Энтони, и какая судьба его ожидает?

– По поводу судьбы ничего сказать не могу, это не моя сфера. Будущим у нас ведают Прорицатели, прошлым – Знающие.

– А настоящим? – не удержался от глупого вопроса Стил.

– Настоящее, Джейсон, не принадлежит никому. Сейчас вы находитесь в месте под названием Нарда. Это не мир в полном понимании, а огромная узловая станция, через которую проходит множество путей, а также самый большой в обитаемых мирах Рынок.

– В смысле, межпланетная торговая площадка?

Доктор Алмар поставила локти на стол, тщательно следя за тем, чтобы не коснуться шахматной доски даже краем рукава, и оперлась подбородком на сплетенные пальцы.

– Я не знаю, какой смысл вы вкладываете в это понятие, но на здешнем Рынке торгуют в основном живым товаром.