С единственным заклинанием
Шрифт:
— В чем дело? — недоуменно спросил Тобас.
— Дерри. Я все время думаю о нем, когда смотрю на этот гобелен. Ты сказал, что вы нашли его останки в этой комнате. Я не могу этого вынести. У меня такое чувство, что он смотрит на нас.
— Успокойся. Дерри... Деритон мертв. Он мертв уже несколько веков. И ты достаточно долго его оплакивала, даже если и не знала точно, что он умер. Его дух уже далеко.
— Но его кости по-прежнему лежат в этой комнате...
Тобас поглядел на гобелен:
— Да, лежат... Вот здесь. — Он протянул руку, чтобы показать, где именно лежит череп Деритона,
Изображение на гобелене должно точно соответствовать оригиналу, в самых мельчайших деталях. Здесь изображена пустая комната, а на самом деле в углу лежит скелет Деритона.
Вот почему перестал действовать портал!
Глава 24
— Поразительно! — воскликнул Тобас, удобно расположившись на бархатном диванчике в любимой гостиной Караниссы. — Должно быть, именно поэтому в комнате нет окон. Иначе пришлось бы дожидаться, пока солнечные лучи лягут под нужным углом. А в дождливые дни вообще возникала бы куча проблем. Эти гобелены — не такая уж умная штука.
— Достаточно умная, чтобы держать нас здесь, — вздрогнула Каранисса, примостившаяся на соседнем стуле. — В заметках сказано, что время может сыграть злую шутку. Возможно, Деритон имел в виду именно солнечные лучи. Интересно, если, допустим, освещение неправильное, магический портал просто перестает действовать, или как? Может, шагнув в него, ты просто зависаешь неизвестно где, пока не наступит нужное время суток и освещение не изменится?
Колдунья пожала плечами:
— Если это так, то почему не зависла я? Болталась бы сейчас где-нибудь в преддверии Ада, ожидая, когда скелет Деритона рассыплется в пыль. А ты, соответственно, умер бы от голода у закрытых ворот. Разве что уговорил бы слуг тебя впустить.
Тобас некоторое время молчал.
— Не знаю. Может быть, существует различие между предсказуемыми регулярными изменениями, такими, как солнечный свет, и непредсказуемыми — передвижением скелета. Или изображенная сцена никогда больше не будет существовать — крыша обвалится прежде, чем уберут кости, или еще что приключится — именно тогда гобелен просто перестает действовать.
— А вот эта идея мне совсем не нравится! — резко наклонилась к нему Каранисса.
— Ну, это всего лишь предположение, — дернул плечом Тобас и, подумав еще некоторое время, добавил: — Думаю, гобелен не мог создать новый мир, потому что комната когда-то была именно такой, как на изображении. Если заклинание, выводящее в какое-нибудь конкретное место, уже произведено, то оно не может само собой переключиться на что-то другое. Оно может только прекратить свое действие вообще. Колдунья молчала.
— И может измениться, я думаю, время перехода из одного мира в другой через исправный портал, если другой не действует вовсе. Чародейство — занятная вещь. Малейшая неточность создает серьезные проблемы. Заклинание будет отлично работать, но совершенно по-другому реагировать в определенных условиях. Роггит рассказывал мне о таких случаях, когда заклинание действует, но требует совсем иных контрчар. И зависит это от того, куда при исполнении одного из пассов чародей поднял большой палец — вверх или в сторону. А с такой
Каранисса встрепенулась:
— И что же нам теперь делать?
— Еще не придумал. Мы могли бы изобразить скелет... Выткать его как-нибудь на гобелене. — Тут он замолчал, а затем воскликнул: — И о чем только я думал? Ну и дурак же я! Гобелен и так хорош. Все, что нужно, — это убрать скелет. И тогда все снова будет в порядке!
— А как мы это сделаем? Мы же не можем отсюда выйти, пока он там лежит!
— Да ладно тебе, Кара! Ты же колдунья! Тебе не нужно брать что-то или трогать, чтобы передвинуть. Так неужели ты не в состоянии передвинуть какой-то скелет?
— Не в состоянии! — огрызнулась Каранисса. — Мне нужно знать, как лежит предмет по отношению ко мне, прежде чем смогу с ним что-то сделать. Я многое чувствую — у меня колдовское зрение и обоняние, я умею слышать чужие мысли и читать в чужих сердцах, но не из этого мира в другом. Мы здесь нигде! Я не знаю, куда смотреть и как смотреть. Я пыталась позвать на помощь, когда поняла, что оказалась в западне, и не смогла. Я отрезана от реального мира.
— О! — Тобас задумчиво уставился в пол.
— А ты? У тебя нет какого-нибудь заклинания, чтобы убрать скелет?
— Не знаю. Ничего подходящего на ум не приходит.
— А как насчет навеянного сна? Не мог бы ты...
— Ну, конечно, — перебил ее Тобас, радостно подскочив. — И не мог бы, а могу! Во всяком случае, думаю, что могу. Оно должно действовать независимо от того, где находится реципиент. Чародейство работает между мирами — ты сама говорила, что Деритон получил какой-то сигнал тревоги из летающего замка, когда находился здесь, с тобой.
— Верно, получил. Ты можешь позвать кого-нибудь, чтобы убрали скелет?
— Нужно навести сон на определенного человека. Только так работает заклинание.
— Ну и что? Наверняка кто-нибудь из Мира согласится нам помочь.
— Этот кто-нибудь должен знать про замок. Я могу передать послание продолжительностью в несколько минут и не успею подробно объяснить дорогу. К тому же я не знаю, что именно из этого сна человек будет помнить, проснувшись. «Малое Заклятие» работает только на передачу, так что я не смогу проверить, дошло ли мое послание. — Несколько поколебавшись, юноша продолжил: — Кроме меня, только один человек знает, где находится замок. Придется звать его. Надеюсь, он не сорвался с какого-нибудь утеса.
— А кто это?
— Перен Белобрысый. Мы познакомились в Двоморе, нет, еще в Этшаре. Он пошел на восток через горы, когда мы расстались. Может быть, я смогу уговорить его вернуться.
— Во всяком случае, ты должен попробовать.
— Думаю, придется.
Тобас откинулся на подушках, обдумывая детали.
Все вроде должно получиться нормально. Он сможет вызвать Перена при помощи «Малого Заклятия Наведенных Снов». Перен вернется, уберет скелет Деритона, и портал снова заработает. Тогда они с Караниссой просто перейдут сквозь него в упавший замок.