С любовью, Дракула

Алекс Блэк

– Ай! – воскликнула девушка. – Смотри куда идешь!

– П-простите, я…

И я потерял дар речи.

У нее были рыжеватые прямые волосы ниже плеч, они казались гладкими, как шелк. Ростом она была не высокой, но что—то мне подсказывало – она не девушка в беде. На незнакомке были простые потертые синие джинсы и черная толстовка с карманом на животе, в котором она прятала руки.

И глаза. Зеленые с карими точками. Про такие сказали бы «зеркало души». Они были открыты, бери – и читай чувства, но в то же время колкий взгляд словно предостерегал: «Особенно не увлекайся,

тебе можно знать ровно столько, сколько я позволяю».

Раньше со мной никогда не случалось терять дар речи.

Девушка не ответила. Она вскочила и, хмурясь, пошла прочь. А я так и остался стоять на месте, словно прирос к земле.

Она шла, опустив голову, и толпа перед ней словно бы расступалась, но не потому, что она была кем—то важным. Вокруг нее будто собралась тьма, и все, чувствуя ее, старались не попадаться на ее пути. Чутким слухом ночного крылана я уловил ее учащенное сердцебиение

Было в этом одиноком силуэте что—то такое, от чего я остановился и стоял на одном месте, едва ли не раскрыв рот, не в силах продолжить путь. Может, потому что все здесь – даже малые дети – ходили в группах с друзьями или родителями, а она совсем одна? Или может ее выделяло отсутствие костюма?

В голове у меня было абсолютно пусто, иначе как бы я тогда решился подойти?

– Постой! – крикнул я ей вслед. – Я хотел спросить!

Девушка посмотрела на меня через плечо, нахмурив брови.

– Ты со мной разговариваешь? – спросила она.

– Да, с кем же еще, – улыбнулся я, подходя ближе. Девушка все еще хмурила брови, но теперь не веря, а не злясь. – Кхм, извините, если я вас напугал.

– Вас? – переспросила она, улыбнувшись уголком рта. – «Вас» это моя мама. А я просто Киззи.

– Я Стефан, – я протянул руку, и Киззи ее пожала. – Так… Э… который сейчас час?

Знаю. Это было тупо. Но это все, что смог придумать мой столетний мозг.

Киззи задумчиво посмотрела на небо.

– Вечер. – ответила она.

«Проницательно.»

– Ты ведь не за этим подошел, – сощурилась девушка.

«Очень проницательно.»

– Вообще—то нет, – признался я, нервно пригладив волосы. – Я—я увидел, что ты совсем одна и подумал, может тебе нужна компания.

Киззи нахмурилась. Несколько секунд она молчала, и я подумал, что вот сейчас она меня ударит. Но вместо этого она равнодушно пожала плечами и сказала:

– Ладно.

Мы пошли по улице, заполненной людьми в костюмах. На мощенную булыжником дорожку и тротуары падал резкий оранжевый свет фонарей. На улице уже совсем темнело. Поднялся ветер. Краем сознания я понимал, что идиллия праздника скоро закончится кровавой бойней. В Ночь Превращений по—другому не бывает.

– А почему в такой приятный вечер ты гуляешь совсем одна? – спросил я и уже через секунду пожалел, что научился говорить.

Киззи вдруг вся сжалась, точно хищник перед смертельным прыжком. И я понял, что ляпнул не то. И еще я понял, что вторая встреча мне не светит.

– Тебе какое дело? – резко бросила она, даже не оборачиваясь. – Знаешь, что? Лучше иди—ка ты туда, куда шел. Подальше от меня!

Она

ускорила шаг и почти бегом удалилась прочь. Из—под кроссовок вырывалась дорожная пыль. До того я все испортил.

Из груди вырвался вздох разочарования. Ну вот опять, Стефан. Вечно я не думаю перед тем, как сказать. Догонять ее я не посмел. Не потому, что ее колючие зеленые глаза смотрели настороженно и опасно. Я знал ее не дольше пяти минут и почему—то уже хотел порадовать ее. Жаль только, что порадовать ее я могу своим уходом.

«М—да, так себе Хэллоуин,» – думал я, разворачиваясь в противоположную сторону. Возвращаться в Кровавый Дом так скоро я не хотел, хоть и делать мне тут уже нечего. Похожу между толпами людей, решил я. Может даже посмотрю на нового оборотня в стае Драгоса. Может, вид крови развеселит меня.

«Чушь собачья, – сказал я себе. – Ты же не переносишь порезы.»

Да, тяжело быть вампиром, бледнеющим при виде ран и глубоких порезов.

Ветер гулял между голыми ветками деревьев. Где—то вдалеке послышался вой. К нему присоединились еще с десяток голосов, хриплых, жадных, полных торжества.

Шум праздника сошел на нет, словно по щелчку. Все замолкли и затаили дыхание, прислушиваясь. Жители городка знали, что значит вой.

Вой повторился, теперь ближе. Толпа зашевелилась, испуганно бормоча и переговариваясь. Кто—то заплакал. Но мне не было до них дела. Ночь Превращений происходит раз в несколько лет. Это традиция, некий обряд посвящения новообращенного волка в семью. Если бы такое периодически происходило со мной, я бы уже привык.

Мне было все равно. По крайней мере, я хотел заставить себя поверить, что это так. Почему—то я не мог сдвинуться с места. Что—то держало меня посреди проносящихся мимо взрослых с детьми на плечах, напуганных подростков и спешащих стариков. Или может быть кто—то.

Под звуки захлопывающихся дверей я обернулся. Я искал глазами определенную невысокую фигуру в черной толстовке и колючими глазами. На что я надеялся? Что она по какой—то причине останется? Что будет так же искать меня? Это было глупо. Но я все равно обводил глазами поредевшую улицу, пока глаза не остановились на ней.

Она правда осталась. В первую секунду я испытал облегчение и даже улыбнулся, но потом меня охватила паника. Какого черта она стоит посреди дороги в Ночь Превращений?!

Снова послышался вой, теперь уже совсем близко. Еще немного и оборотни будут здесь, вся стая. А это одно из тех зрелищ, которые вы точно не захотите увидеть снова.

Забыв о том, что девушка прогнала меня, я бросился прямо к ней, расталкивая последних гуляк. Когда я остановился возле Киззи, она все так же неподвижно стояла, пряча руки в кармане толстовки. Я заглянул ей в лицо. Ух ты, у нее есть веснушки. В первый раз я не заметил… Кхм.

Она не боялась. На самом деле, ее лицо было пустым и странно спокойным. Она смотрела прямо в ту сторону, откуда доносится вой, но ее будто бы совсем не волновало, что в этот самый момент на это самое место бегут огромные, жадные до крови звери. Она слегка склонила голову набок, точно озадаченный щенок.