с любовью, Смерть
Шрифт:
Нет уж, спасибо. Наслушалась.
Прекрасно. Человек, которого я имела глупость считать своей подругой, оказывается, лишь искал пути подступа к парню своей мечты. То есть, она дежурно терпела все мои жалобы, изображая заинтересованность? То есть, все мои истории о наших приключениях она выслушивала только потому, что там фигурировал Ран? То есть, дружба наша ей даром не нужна была, лишь бы только быть поближе к Рану? То есть, если бы Ран ее не интересовал — она бы со мной даже не здоровалась?..
Совершенно обескураженная, я
— На тебе лица нет, что случилось?
"Ничего такого, чем я могла бы поделиться с тобой".
— Все в порядке, тебе показалось, — и я попыталась обогнуть парня.
— Я хотел сказать… я впечатлен твоей работой, — смутился тот. — Ты так все говорила там, у Аллена… а я вот струхнул немного, по правде говоря.
— Это я заметила, — выдохнула я. — Ничего, научишься. Все приходит с опытом. Позволь…
Парень шел вперед спиной, по-прежнему меня не пропуская.
— Позволь ты… тебя пригласить на чашечку кофе после работы?
— Я не люблю кофе, — попыталась отвертеться я.
— Ты можешь пить чай. Или сок. Или шампанское. Что угодно.
"Спасибо, разрешил".
— Сегодня неудачный день.
"Да у меня последнее время каждый день неудачный".
— Я вижу, что неудачный, поэтому и хочу тебя немножко развеселить. Соглашайся, — ослепительно улыбнулся Лиам. — Я не буду тебя держать в своем обществе насильно, можешь залпом допить свой чай и сразу же уйти. Тебе необходимо развеяться.
А дома ждал Ран. Которому вполне могла уже позвонить Кара. И сейчас он, вероятно, презирает ее, готовит шуточки, чтобы развлечь меня, и изнывает от жалости ко мне. Да даже если Кара ему не звонила, я сама же проболтаюсь. Чем, возможно, сломаю им обоим только зарождающуюся личную жизнь, а потом благополучно разрыдаюсь на дружеском плече и утону все в той же мерзкой жалости…
— Ладно, — выдохнула я. По крайней мере, с Лиамом можно не быть честной до конца, рассказывая о проблемах. Можно беседовать о работе, не замолкая, и не видеть гнетущего сочувствия во взгляде. — Уговорил.
— А я смотрю, мои цветочки прижились, — смущенно произнес парень, нарисовавшись на пороге моего кабинета в конце рабочего дня.
Я даже вздрогнула. Так вот ты какой, мой таинственный поклонник. Значит, все-таки о тебе рассказывала Кара. И Сиалу с Дервиком тоже ты тогда о нас расспрашивал.
— Что-то ты недолго продержался за маской неизвестности, — слабо усмехнулась я, складывая последние бумаги в папку.
— Да я и не планировал, если честно, просто в последний момент немного запаниковал. Представил, как ты мне этими розами… — Парень непроизвольно почесал щеку, точно я ему уже залепила букетом по лицу.
— Что я, зверь какой? — снисходительно улыбнулась я.
— Да… то есть, нет. То есть… ну просто я вижу, какая ты боевая, когда рядом Ран… Но в то же время…
— Ох, завязывай с комплиментами, я
— Ну что, идем?
— …а мама вообще чуть в обморок не грохнулась, когда узнала, что у меня есть способности. Да еще и такие. И вроде бы мог жить спокойно дальше, пока папа не встретил человека одного на работе, который и рассказал про Департамент, намекнув, что там я смогу принести куда больше пользы. И при этом не казаться сумасшедшим. А ты как здесь оказалась?
— А я… — начала было я, но, запнувшись, виртуозно увернулась от прямого ответа. — Само вышло. Твоя способность хотя бы окружающим незаметна до тех пор, пока ты сам не начинаешь верещать, что видишь лишние души. А я могу пожать человеку руку — и ненароком умертвить. Для всех безопаснее, если я буду на службе и под контролем. Здесь мне это и выдали, — продемонстрировала перчатку я. — Как понимаешь, обычными варежками тут не обойдешься.
— А она такой и была? — Парень осторожно потянулся к линии среза в районе костяшек.
— Нет, — отдернув руку, нервно усмехнулась я. — Это уже мой "дизайн". Без пальцев она всяко интереснее смотрится.
— А ты не боялась, что она так свойства потеряет или еще что?
— Ну, я посоветовалась с артефакторами-разработчиками, разумеется. Они разрешили. Сказали, что основные защитные элементы у нее на ладони сконцентрированы и вообще — "тебе с ней жить, так что, хоть мужской детородный орган стразами на ней выложи".
Лиам расхохотался.
— Нет, ты прелестна.
— Редко, но бывает, — не стала отрицать я.
Болтовня обо всем подряд затянулась на полтора часа, и, если бы не настойчивое пение телефона из сумки, я бы даже не догадалась взглянуть на время.
— Моя леди, — медово протянул голос в трубке, — где вы шляетесь?
— Мы с Лиамом в кофейне неподалеку от работы сидим, — решив, что уж это мне точно скрывать незачем, ответила я.
— С Лиамом? С неудачником-стажером, что ли?
— Почти.
— Почти с неудачником или почти со стажером?
— У тебя что-то срочное?
— Хотел узнать, ждать тебя или нет?
— А то ты, бедный, уже без меня извелся. Это Ран, — шепотом пояснила я Лиаму, тыча пальцем в трубку. Тот понимающе закивал.
— Ох, извелся, страшно извелся. Никто горелыми гренками не пичкает, с кровати не сгоняет… Такие мучения, не представляешь.
— Соболезную. Ну, ты держись там. Ничем пока что помочь не могу.
— Домой-то скоро?
— Как получится. Если что — позвоню.
И, скинув разговор, я отложила трубку в сторону.
— Напарник тебя потерял?
— Да, я забыла, что мне к нему надо забежать после работы, проведать. Но раз он все еще может звонить сам, значит, с голоду не умер и можно не торопиться.