С мечом кровавым
Шрифт:
— По-моему, тебе было бы лучше употребить свою энергию на то, чтобы предоставить пищу голодающим, — пропел Мима, задетый пренебрежительным отзывом о своем ведомстве.
— Если бы не твои — и твоих приспешников — старания, то вряд ли вообще кто-нибудь голодал бы, — напомнил Хронос. — Погляди, вон стоит Голод, ему не терпится начать свою горькую жатву!
— Я делаю все, чтобы у него было поменьше работы, — возразил Мима. — Но здесь люди голодают из-за засухи, а не вследствие войны.
— Мы несколько уклонились, — сказал Хронос. — А нужно решать проблему.
Верно.
— Меня застало совершенно врасплох такое проявление Пустоты.
— Пустоты?
Мима улыбнулся:
— Мой предшественник оставил мне книгу, «Пять колец», где речь идет о таких фундаментальных понятиях, как Земля, Вода, Огонь, Воздух и Пустота. И теперь я воспринимаю их как инкарнации; например, моя служба — это огонь Войны, а твоя — пустота Вечности, без начала и без конца. Это самая трудная концепция для осознания. Ты уж не обижайся.
Хронос улыбнулся в ответ:
— И не собираюсь. Марс. Мне такой подход нравится. Надо будет заглянуть в эту книжку, если она еще не перестала существовать.
— Перестала существовать?
— Для тебя книга, изданная в определенный день, после этого существует. Для меня та же дата означает ее исчезновение.
— Не беспокойся, Хронос! Книга была написана в 1645 году.
— Тогда, действительно, еще некоторое время она мне доступна. Когда выдастся досуг, внимательно ее прочитаю.
— С радостью дам тебе свой экземпляр.
— Подозреваю, что к тому времени мне придется просить твоего предшественника.
— Уверен, он не откажет. — Мима на секунду задумался. — Кажется, я сумел бы помочь тебе обнаружить того человека, что нам нужен, потому что я могу входить в другой мозг и узнавать чужие мысли.
Хронос обрадовался:
— Ах да, я и забыл! Если бы ты…
— Только потребуется немного времени, извини за каламбур.
— Время я тебе могу предоставить, — сказал Хронос с улыбкой. — Между прочим, я мог бы организовать доставку сюда эшелона зерна, изменив временные рамки.
— Тогда давай я буду искать человека, а ты тем временем займешься зерном, — пропел Мима, очень довольный. — Почему бы не помочь друг другу?
— Так и должно быть, — согласился Хронос. — Но сначала…
Он поднял Часы, и Мима увидел, как струйка песка в них изменила цвет. Двигавшиеся люди замерли, присоединившись к уже «замороженным». На поле битвы воцарится полный покой, покуда инкарнации не закончат своих дел.
Мима вскочил на жеребца, и они помчались вслед улетающему вертолету. Конь поднимался в воздух, как будто в гору; когда они набрали достаточную высоту, Мима смог отчетливо рассмотреть летательный аппарат.
— Следуй за этим научным приспособлением, — приказал он лошади.
Они быстро нагнали вертолет и въехали внутрь. Верре стоял на полу, хотя частично его круп высовывался наружу. Разумеется, никакого значения это не имело; конь весьма незначительным образом был связан со смертным миром. Иначе под его тяжестью вертолет бы опрокинулся и упал.
Мима сел на колени пилоту и вошел в него. Уже скоро он мог читать мысли летчика. Этот человек не ведал, какую бомбу сбросил; он считал, что это особый
Значит, здесь тупик. Однако Мима знал, как проводятся военные операции. В отношении грузовика должны были соблюдаться особые меры безопасности, и офицер, отвечающий за охрану аэродрома, наверняка в курсе событий. Поэтому Мима освободился от пилота, снова оседлал Верре и направился в аэропорт.
Когда Мима разыскал офицера, у того был один из многочисленных перерывов. Но это ничуть не мешало; Мима слился с ним и выпил крепчайшего кофе. Навел на мысль: «Какие меры безопасности применялись к тому грузовику?» Так, повышенные. Машина прибыла прямо из Лаборатории новых разработок с соответствующей охраной.
А что конкретно он знал об этой Лаборатории, размышлял Мима. Ну, в общем-то немного, хотя требования безопасности всегда предъявлялись самые суровые. Генерал, возглавлявший ее, не терпел никакого вмешательства со стороны каких-либо других служб, а он был не из тех людей, кому можно безнаказанно перечить.
Мима, узнав имя и адрес генерала, решил поехать туда. Он не представлял, сколько времени это займет, но вокруг здания расстилался прекрасный зеленеющий луг — хотя на крестьянских полях свирепствовала засуха, у этого правительства было достаточно воды для военных угодий, — поэтому он пустил Верре пастись, а сам воспользовался Мечом, чтобы добраться до места.
Генерал наблюдал за сражением. У него была внутренняя телевизионная система с передатчиками, расположенными вне зоны «замораживания», и он с пульта переключался с одной камеры на другую. Но даже телеобъективы не давали четкого изображения; казалось, будто ничего не происходит.
Мима вошел в генерала и настроился на его мысли. Тот был в замешательстве. Судя по всему, бомба сработала, — но почему бездействовала группа поддержки? У них же есть нейтрализаторы! Черт бы побрал это никудышнее оборудование!
Мима не сочувствовал тревогам генерала; его интересовал лишь источник технологического открытия. Сформулировав вопрос. Мима внедрил его в поток сознания генерала таким образом, что он показался естественным продолжением мысли. Не проявился ли какой-нибудь изъян системы? Что ему известно о конструкторе? Заслуживает ли он доверия? Если в оборудовании имеются скрытые дефекты…
У генерала от природы был параноидальный склад ума, поэтому его мысли с готовностью потекли по указанному руслу. Он погрузился в воспоминания о том, что знал о слегка чокнутом гении, который внезапно объявился со своей временной бомбой, когда лаборатории с чудовищными бюджетами в странах гораздо, гораздо более богатых, нежели Куш, были не в состоянии решить эту проблему. Временная бомба обещала стать ключевым оружием для подавления нубийских бунтовщиков сегодня, а завтра — завоевания всего мира. Но только при условии безукоризненного срабатывания. Тот, кто эту бомбу создал, по иронии судьбы сам был нубийцем, бежавшим из района засухи в поисках любой работы и оказавшимся исключительно одаренным в области электроники, связанной с волшебством.