С мертвых не спросишь
Шрифт:
– Я уже говорил – иди куда подальше...
Я грустно покачал головой.
– Пожалуй, все-таки придется поговорить с Хербом.
– Встречал я разных гнусных зануд...
– Вам повезло. Продолжайте.
Он снова сунул в рот сигару, взглянул на Мэгги и пробурчал:
– Его шантажировали. Он хотел, чтобы мы выяснили, кто.
– Чем шантажировали?
Дрейпер пожал плечами и заговорил спокойнее и увереннее:
– Он не сказал. Мол, это что-то личное и не имеет отношения к бизнесу.
– Были какие-то
– Нет, все переговоры шли по телефону.
– Тогда трудно за что-то зацепиться.
– Вот здесь вы правы. Ни черта мы не добились.
Нам подали закуску, и я понял, что насчет рыбного рынка не ошибся. Чувствовался вкус не только соуса, но и самих креветок. Можете представить?
Некоторое время я ел молча, потом спросил Мэгги:
– Так чем же его шантажировали?
Мэгги напряглась, и я понял, что она знает правду. Пиковая ситуация. Но я повторил:
– Чем?
Дрейпер, подпершись локтем, с любопытством смотрел на нее.
Я еще раз повторил вопрос.
Она ответила так, словно ей хотела избавиться от нищего или коммивояжера:
– Надеюсь, вы не думаете, что я стану обсуждать частную жизнь мистера Фенвика с простым... простым телохранителем?
Я стерпел, сосчитал до трех и ответил как можно резче:
– Да с чего, черт возьми, вы вообразили себя единственной наследницей покойного страховщика Мартина Фенвика? Ведь кроме маленькой и глупой секретарши, похожей на влюбившуюся в учителя школьницу, у него остались жена, сын, партнеры, друзья! И многие из них желают знать, почему его отправили на тот свет – даже если вам на это наплевать!
Неплохо я сыграл, очень неплохо. Возможно, в Ла Скала получалось и лучше, но уж в гриль-баре отеля "Норге" – никогда. За ближайшими столиками стали бросать в мою сторону ледяные взгляды, а пожилой официант, привстав на цыпочки, уже шагал к нам, надеясь, что я замолчу, прежде чем ему придется меня успокаивать.
Даже Дрейпер, явно ошеломленный моей вспышкой, принялся меня успокаивать.
– Эй, приятель, остынь...
Я набросился на него:
– Сам остынь, если не хочешь, чтобы тебе к черту вышибли мозги!
Похоже, в ситуации произошел перелом. После многолетней практики в допросах я не всегда могу сказать, насколько искренним бывает в таких случаях мой гнев. Но сейчас ни у кого не возникло на этот счет никаких сомнений.
Мэгги вспыхнула, в глазах блеснули слезы. Она залпом допила свой джин.
– Ну ладно, ладно. Это было... мы с ним... были любовниками. – Она покосилась на меня и снова опустила глаза в тарелку.
Дрейпер задумчиво смотрел на нее, видимо прикидывая свои шансы, которые, на мой взгляд, не превышали единицы на бесконечность в квадрате.
– Ладно, поверим на слово. Такие вещи случаются, – сказал я, хотя подумал, что это бывает совсем не так часто, как кажется. Как правило начальники предпочитают
И, разумеется, тут появляется слишком много возможностей для шантажа.
– Но это не снимает вопроса, чем они его шантажировали, сказал я. – И что хотели получить.
Едва договорив, я сразу понял, какую ляпнул глупость. От изумления глаза Мэгги так широко раскрылись, что вытекли сразу все слезы.
– Но вы-то должны это знать? Ведь это находится у вас.
Так, теперь времени терять нельзя.
– Что он вам говорил об этой вещи?
– Ну, что она – важная улика по делу о страховке.
– Вы можете ее описать? – чертова хитрюга!
– Я никогда ее не видела. Думаю, ему ее прислали прямо домой – на квартиру.
А между тем в его квартире нет никаких признаков ни самой вещи, ни касающихся ее писем. Или их забрали те, кто меня опередил?
– Он не говорил, что за страховка – по какому судну?
– Нет, я ничего не знаю.
Вот это уже неправда, дорогая – тут меня не проведешь.
– Вам не приходилось печатать каких-то бумаг по поводу этой страховки?
– Нет.
– Ваш Фенвик был не слишком разговорчив в койке, верно?
Ее глаза опять наполнились слезами. Дрейпер косо глянул на меня.
– Ну, это вы того... нужно знать меру.
И я с ним был почти согласен.
Тут пожилой официант подвез на специальной тележке следующее блюдо и пожелал от имени администрации приятного аппетита, подозрительно поглядывая на меня. У него уже сложилось известное мнение о Дрейпере. А после моего бурного соло я тоже, видимо, пал в его глазах.
Но его мнение обо мне нисколько не испортило вкуса омара. Вкус белого упругого мяса, политого золотистым маслом, был простым и естественным, как миллион долларов. Когда я в состоянии позволить себе заказать омара, то делаю это с особым удовольствием и не забываю при этом о сыре и соусе карри. Но очень часто то, что мне приносят, сильно смахивает на остатки от прошлогоднего банкета.
Должно быть, прочитав это по моему лицу, Дрейпер вдруг спросил:
– Вы что же, всегда заказываете омаров?
– Нет, только если клиент покрывает все расходы. – Я посмотрел на Мэгги, ковырявшую филе морского языка. – Забыл спросить: а каким образом Фенвик получил эту улику? Кто, вы сказали, прислал ему эту вещь?
– Я ничего подобного... – Под косым взглядом Дрейпера Мэгги лихорадочно стала припоминать, что она только что сказала. – Ему прислали это из Норвегии. Думаю, из Бергена.
– Вы имеете в виду Стэна?
– Я... я...
Мы с Дрейпером сразу поняли, что речь именно о Стэне. И Мэгги пришлось это признать.