С мыслями о соблазнении
Шрифт:
предпочел предстать перед нами с неглубокой, банальной безвкусицей, что в
общем-то характерно для восьми последних лет его творчества.
Вашего рецензента не может не огорчать то обстоятельство, что самые
блестящие работы Себастьяна Гранта уже лет десять, как остались позади.
Себастьян зарычал, изрекая проклятья, достойные матроса-индейца, и вновь
отшвырнул
Аберкромби и спланировала на пол.
Когда камердинер выпрямился, Себастьян уже сверлил взглядом неопрятную
кучку бумаги на полу и ощущал непреодолимое желание вновь перечитать
статью. Вместо этого он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, но, пока
камердинер совершал над ним ежедневный ритуал бритья, у Себастьяна из
головы не шли слова Джорджа Линдсея.
…не забавнее визита к дантисту… второсортный Оскар Уайльд… самые
блестящие работы уже лет десять, как остались позади…
Он давно уже научился принимать нападки критиков как неотъемлемую часть
своей профессии, но сей язвительный приговор перешел все границы. И то, что
его опубликовали в «Газетт», принадлежащей его собственному издателю, лишь
сыпало соли ему на рану. Да кто же он все-таки, этот Джордж Линдсей? Какой
такой опыт давал ему право камня на камне не оставить от авторской работы, да
в придачу обозвать ее бредом?
– Милорд?
Открыв глаза, Себастьян увидел, как Аберкромби отступает в сторону, открывая
взору графа дворецкого, Уилтона, стоявшего рядом с подносом в руках.
– Пришло письмо от мистера Ротерштейна, сэр, – сообщил дворецкий. –
Передано через его личного секретаря. Я подумал, что в нем может быть что-то
важное, и решил сразу отнести его вам.
Себастьян выпрямился и, одолеваемый дурными предчувствиями, взял с
подноса письмо. Сломав печать, он развернул послание и прочитал его,
совершенно не удивившись черным жирным строкам, написанным почерком
Джейкоба Ротерштейна.
Билеты на сегодняшнее представление упали в цене на треть. Если так
пойдет дальше, пьесу к концу недели придется прикрыть. К слову сказать,
«Газетт» права – пьеса совершенно провальная. Какого дьявола? Могли мы,
по крайней мере, рассчитывать на пристойный отзыв в газете твоего
издателя? Предлагаю тебе немедленно обсудить сложившееся положение с
Марлоу.
Дж.
Себастьян с проклятиями бросил письмо обратно на поднос. Разумеется,
Ротерштейн прав. Необходимо что-то предпринять. Себастьян решил сегодня
днем нанести Марлоу визит и прояснить ситуацию. Может, Джордж Линдсей
еще не в курсе, но его карьере театрального критика пришел конец.
Примечания:
[1] Fait accompli (франц.) – свершившийся факт.
[2] «Олд Вик» (англ. Old Viс Theatre) — театр в Лондоне, расположенный к юго-
востоку от станции Ватерлоо на углу Кат и Ватерлоо Роуд. Королевский Кобург
Театр (Royal Coburg Theatre) был построен в 1818, в 1880 название было
изменено Эммой Конс на Королевский Виктория Холл (Royal Victoria Hall). В
1898 племянница Конс Лилиан Бэйлис приняла на себя руководство, а в 1914
начала ставить на сцене Олд Вика пьесы Шекспира.
Evelina 22.08.2013 20:08 » Глава 2
Глава 2
Перевод: Evelina
Редактирование: kerryvaya
Передо мной ваша рецензия. Скоро она окажется позади меня.
Джордж Бернард Шоу
– Почему Джордж Линдсей? – Люси подняла глаза от газеты в руках и
встретилась взглядом с сестрой, завтракавшей напротив. – Что побудило тебя
выбрать этот псевдоним?
– Многие великие писательницы творили под именем Джордж, – пояснила
Дейзи, потягивая утренний чай. – Жорж Санд. Джордж Элиот.
Прочие дамы, собравшиеся в столовой меблированного дома на Литтл-Рассел-
стрит, оказались слишком вежливы, чтобы указать Дейзи, что она пока еще не
великая писательница, а просто литературный критик, да и на этой должности
лишь временно.
– А что касается Линдсея, – продолжала Дейзи, – мне кажется, это звучит
вполне интеллектуально и литературно.
– Да, но зачем вообще нужно было брать псевдоним? – спросила ее подруга
Миранда Дикинсон, сидевшая рядом. – Разве не обидно, что твоя первая
публикация подписана не твоим настоящим именем?
Дейзи была слишком взволнована, чтобы обижаться.
– Критик не может пользоваться настоящим именем. Представьте себе
последствия! Обиженные авторы приходили бы излить желчь на беднягу
критика всякий раз, получив нелицеприятный отзыв.