С нежностью цвета огня
Шрифт:
Не открывая глаз, утыкается носом мне в макушку и делает глубокий вдох.
— Просто побудь так. Немного. Я только… я справлюсь, не волнуйся.
Пару секунд молчу, а потом всё же признаюсь, поглаживая его по спине:
— А мне сейчас и не страшно! С тобой, по крайней мере. Не уверена, что сумею так же отнестись к другому сииру, но с тобой — не страшно, — и нагло усмехаюсь: — До анхаков и вролов ты всё-таки не дотягиваешь!
Аллеон улыбается. Пусть нервно и криво, но улыбается, а его пальцы,
— Знаешь, когда учился в школе, я даже завидовал им.
— Вролам?! — переспрашиваю в ужасе.
Я их не видела, но, судя по ощущениям, красотой там и не отсвечивает.
— Да, — усмехается он уже по-настоящему. — Их опасаются, конечно, но не так как нас, и это казалось мне жутко несправедливым. Зато теперь я, пожалуй, рад, что сиир. Иммунитет к магии и умение быть невидимым того не стоят.
— Вот уж точно!
— Будем регистрироваться или сразу домой?
Хочется просто отдохнуть, но моя жизнь в последнее время стала такой насыщенной на события, что лучше проявить сознательность и последовать бабушкиному совету.
— Давай всё оформим.
— Это быстро, — обещает он.
Вопросов и проверок действительно нет. Сначала самая обычная женщина-администратор невозмутимо листает мой паспорт, затем с помощью прибора, напоминающего сканер, проверяет подлинность изумрудного перстня, подтверждающего, что Аллеон имеет статус инспектора Ассоциации, и, наконец, просто вносит мои данные в компьютер, заверив, что и в магических отражениях проблем не возникнет.
— Домой! — провозглашаю я. — Отдыхать и, в качестве компенсации за нервное утро, есть шоколадки!
— Мне нравится, — одобрительно соглашается сиир. — А вечером можно будет заняться твоим образованием.
В знакомом и безопасном городе я постепенно успокаиваюсь. В предвкушении приятного дня настроение стремительно поднимается на отметку «выше среднего», но безоблачные планы оказываются нарушены с самого начала: в гостиной нас встречает перепуганная Вайол.
— Нисс Элктар! — она вскакивает с кресла и, повергая нас обоих в состояние тихого шока, в умоляющем жесте хватает Аллеона за руку. — Помогите, пожалуйста! Он хочет меня убить!
— Ничего подобного, — сухо комментирует этот порыв Драхар, появляясь со стороны кухни.
Пока мы пытаемся разобраться в происходящем, джарой невозмутимо ставит на столик поднос с двумя чашками чая и вазой, все три яруса которой щедро завалены сладостями. Вайол опасливо отходит за спину Аллеону, отгораживаясь им от Драхара, и смотрит на угощение так, будто там шевелится клубок ядовитых змей, а на самого мужчину — как я на анхаков: со смесью отвращения и ужаса.
— С возвращением, госпожа… — растеряно замирает на пороге Гарари. — Светлого дня, нисса Вайол…
— Проводи
Драхар прожигает его взбешённым взглядом, неприязненно косится на аилея, заслонившего собой девушку, и вдруг хмыкает, расслабленно падая в кресло.
— Ты хоть понимаешь, что пугаешь её? — укоризненно начинаю я, дождавшись, когда мы останемся одни.
— Не пугаю.
— Она раньше при одном упоминании сииров чуть ли не заикаться начинала, а сегодня сама к нам прибежала! Так не может больше продолжаться!
— А у меня теперь другого выхода нет, — усмехается он невесело.
— Если ты от неё не отстанешь, она от тебя в другое отражение сбежит! — меня невыносимо злит его ослиное упрямство. — Да я сама её отведу! Ну хоть ты ему скажи, Аллеон!
Но тот только тяжёло вздыхает, сочувствующе косится на джаройя и просит:
— Не надо её прятать, Дари. Никто её не обидит.
— Конечно, не обидит! Драхар, ты, конечно, наш друг, но третировать Вайол я тебе не позволю! Держи себя в руках и не приставай к ней!
— Да не могу я! — рычит он, вцепившись в волосы. — Не могу я к ней не приставать!
— Что «не могу»?! Хочешь сказать, сто восьмидесяти пятилетний мужик не может сам за себя отвечать?! Ты ещё Вайол во всём обвини!
— Ничего такого он не делал, — вступается за друга Лен.
— Тогда чего она трясётся? Да она же за тебя от него спряталась!
Аллеон отводит взгляд. Рах молчит. Я перевожу дыхание:
— Давайте по порядку. Ты её поцеловал? Хотел её эмоции лопать?
— Ты так говоришь, будто это плохо, — ворчит. — Не трогал я её.
— Это, чтоб ты знал, больно. Хорошо, что не трогал. Тогда, наверное, что-то сказал?
— Что она моя.
— В каком смысле? Твоя еда, что ли?
— Да что ты к этой еде прицепилась?! Моя ли-моисс она!
— А ли-моисс — это…
— Да, — кивает Аллеон и мечтательно мне улыбается.
Отогнав посторонние мысли, прагматично уточняю:
— И чем ей это грозит?
— Мной, — уголком губ усмехается Драхар.
— Исчерпывающе, — хмыкаю. Пожалуй, на месте подруги я бы тоже не радовалась.
— Скорее всего, нисса Вайол опасается, что Рах выпьет её душу, — как ни в чём ни бывало, сообщает сиир.
— А ты можешь?!
— Нет!
— Это просто слух. Джаройи способны только греться в чужих эмоциях, они ничего не забирают.
— То есть, единственное, чего ей стоит опасаться, — это что ваш первый поцелуй будет не слишком приятным?
— Да, — и непривычно серьёзно смотрит мне в глаза: — Я не спешу. Без подпитки, конечно, тяжеловато будет, но как-нибудь протяну.
— Но у тебя же наверняка есть и другие источники.