С нежностью цвета огня
Шрифт:
Но сесть за учебники действительно приходится. Причём не на один день, а на десять — и это ещё большая удача: по половине предметов у меня «автомат». Остальные страдают в три раза больше.
Поначалу мы жили в доме Аллеона, навещая мой мир только по необходимости, но под конец все трое, включая Зара, перебираемся в мою небольшую квартирку. Учиться без компьютера и интернета — сущее наказание.
Днём, пока я занимаюсь, сиир тихо сидит за своим ноутбуком, а вечерами мы куда-нибудь выбираемся — в парк аттракционов, на набережную, в кино или просто
Сдав последний зачёт, подаю документы о переводе на заочное обучение и без сожалений покидаю стены института. Вопреки обыкновению, я сегодня одна, и от этого почему-то тревожно. Раньше Аллеон после каждого предмета дожидался меня в буфете, наслаждаясь кофе и нежнейшими рулетами, но сегодня остался дома, чтобы приготовить праздничный ужин.
Не успеваю спуститься с крыльца, как рядом буквально из-под земли вырастает мой джарой. Как он каждый раз это делает? Телепортируется, что ли?!
— Опять ты! — прищуриваюсь сердито. — Диета тебе явно на пользу!
Язвлю, конечно. Он выглядит отвратительно. Болезненно худой, небритый, с обветренными губами и залёгшими под злыми чёрными глазами густыми тенями. Сейчас особенно хорошо видно, насколько он старше меня и даже Аллеона. Любого другого я бы пожалела, но его не могу: он раздражает независимо от внешности и обстоятельств. Даже если молчит, всё равно бесит! К тому же, долго молчать джаройи не могут.
— Сделаешь, что скажу, и я обещаю вернуть тебя на это же место, — заявляет, силясь придать слабому голосу угрожающие нотки.
Ничуть не испугавшись, пресекаю его попытку бесцеремонно схватить меня за плечо. Бедняге, видимо, совсем плохо, потому что вырваться получается без труда.
— Да что у вас всех в головах? — возмущаюсь, имея в виду объединяющую обоих моих знакомых джаройев глупость. — Неужели ж нельзя нормально поговорить? Зачем сразу пытаться пугать? Чего тебе надо-то, немощь бледная?
Ух, как взбесился! Услышав вырывающееся из его горла настоящее звериное рычание и оценив внушительные когти на тянущихся ко мне руках, резво отпрыгиваю назад и на всякий случай отбегаю подальше.
— С ума сошёл?! Не смей тут оборачиваться!
Опомнившись, он резко останавливается.
— А ну иди сюда, пакость мелкая! — рычит, прожигая меня ненавидящим взглядом. — Быстро!
— Опять целовать будешь? — уточняю с безопасного расстояния. И просто не могу удержаться: —
Ну сам же виноват! Сам! Да, ему плохо, а издеваться над больными людьми некрасиво, но что ему стоило прийти и просто попросить меня дать завершить привязку, потому что хочется кушать? Я даже от сарказма бы воздержалась! Наверное.
— Ах ты!.. — от возмущения у него аж дыхание перехватывает. — Маленькая, наглая букашка! Да я же тебя!.. Забыла, что сиира здесь нет?
— Ты сначала поймай, — напоминаю ехидно.
Он ловит. Не представляю, как, но мужчина с запредельной скоростью срывается с места и фактически впечатывает собой в стену. Откуда только силы взялись? Даже пикнуть не успеваю!
— Попалась! — выдыхает со злым азартом.
От него слабо пахнет сигаретным дымом, кофе и тяжёлым предчувствием грозы.
— Целоваться не буду! — шепчу с вызовом, незаметно стягивая с пальца кольцо-артефакт. — Перекидывай на себя потоки (или что там у вас?) и отстань, наконец! Меня Аллеон ждёт!
Пусть сделает уже, что хотел, и отстанет! Мы друг другу не нравимся, и с каждой встречей это становится всё очевиднее.
— Поцелуи покоя не дают? Зря стараешься, меня твои способности тоже не впечатлили.
Хочется его стукнуть, чтобы перестал так вызывающе скалиться, но в ответ на гневное трепыхание он только крепче прижимает меня к шершавой поверхности стены. И улыбается, гад!
Вот интересно, если Драхар чувствовал эмоции Вайол, то этот, выходит, чует мои? Нравится они ему?
— Что, снова пять минут настраиваться будешь? Сразу никак? Это у тебя возраст сказывается или…
— Помолчи!
— Ещё скажи, что потом я об этом забуду! — его руки, почему-то оказавшиеся на моей талии, причём не просто так, а под блузкой, угрожающе сильно сжимаются, и я торопливо напоминаю: — Детей бить нельзя!
— Ты, что ли, ребёнок? — усмехается он, демонстративно меня рассматривая.
— Мне двадцать три, а тебе наверняка раз так в пятнадцать больше!
— Зато детей можно шлёпать! Будешь продолжать — проверим эффективность этого метода.
Он ведь шутит?
— Я же тебе отомщу… — голос садится от волнения.
— Возможно, — невозмутимо кивает джарой и медленно оглаживает меня ладонью по попе. — Допускаю даже, что твой сиир мне это припомнит. Но сначала я прямо здесь повыше подниму твою юбку и отшлёпаю так, что печь будет долго.
Сглотнув, первой отвожу взгляд:
— Заканчивай и попрощаемся уже наконец. Очень надеюсь никогда больше тебя видеть!
— Что, он ничего тебе не объяснил?
— О ли-моисс?
Его уставшее лицо на миг отражает удивление, но тут же вновь становится язвительным:
— И ты ничего от меня не хочешь?
— Хочу!
— Чего же?
— Чтобы ты от нас отстал! Мне Аллеона хватает.
— Глупая! Сииру нужен от тебя полный брак!
— Ну и отлично!
— Ты хоть представляешь, как это будет?! Даже если он тебя не убьёт, то точно покалечит!