С Новым годом, вы уволены!

Оболенская Ася

Нет, все-таки не сон... Как хорошо, что не сон.

Немцы были милы. Они были чертовски милы! Честно, я даже обняла их всех напоследок, а в ответ на все их рассуждения про наши с Ромой взгляды и долгую совместную жизнь старалась просто кивать. Серьезно, я была даже готова пропустить мимо ушей тот момент, что все постоянно говорят про взгляды.

Конечно, мы обещали приехать к ним в первый же совместный отпуск, конечно, они обещали навестить нас сразу же, как только разрешатся все проблемы. Потому что так было нужно.

Только вот

совершенно не обязательно было уже после их с Ромой отъезда в аэропорт сидеть и грустить. А я сидела.

Серьезно, казалось, что какой-то этап в жизни закончился, а я по-прежнему не готова была его отпустить.

– Будешь по ним скучать? – я даже не услышала, как Рома вошел в приемную. Интересно, сколько времени прошло?

– Не знаю...
– ответила искренне и сразу поднялась на ноги.

Невозможно было находиться с ним в одном помещении на расстоянии нескольких метров.

Заметив мое движение в свою сторону, босс улыбнулся, и это придало мне уверенности

Это я его поцеловала, потому что хотела этого, до дрожи в коленках хотела.

– Я ночью чуть с ума не сошла, когда твой телефон выключен оказался. – прошептала, на мгновение оторвавшись от его губ. – Думала, не со мной все это происходит, нереально так.

– Лиз. – Рома тоже попытался выиграть несколько сантиметров для диалога, но по глазам вижу, что ему это слишком тяжело далось, и тогда провоцирую, прижимаюсь всем телом, поднимаюсь на цыпочки, и он просто не в силах сопротивляться, целует снова. Жадно, но так нежно, до невозможности нежно, что и кричать хочется, и плакать. И целовать, целовать...

Это именно я закрываю дверь на замок, когда мы оказываемся в его кабинете. Ловлю Ромин взгляд, но лишь улыбаюсь в ответ. Нет, невозможно по-другому, невозможно, когда вдруг понимаешь, как до невыносимости глупо провела последние несколько месяцев, когда так упорно не замечала человека, который был так нужен, который все это время был совсем рядом.

– Лиз, поговорим? – и снова его слабая попытка отстраниться.

– Конечно, Ром.

Конечно, вот сейчас я только еще раз тебя поцелую, смогу оторваться от твоих губ, и, конечно, ты уберешь ладони с моей талии, которые так бессовестно сейчас спускаются ниже. Но, нет, я совершенно не возражаю. Наоборот, подаюсь вперед, чуть прикусываю нижнюю губу, а потом целую шею, освобождаю руки и цепляюсь пальцами за узел галстука, начиная ослаблять его.

– Лиз.

На секунду поднимаю взгляд, снова эти черные глаза, он меня с ума сведет только своими глазами, точно говорю вам, сведет.

– Ты поговорить хотел. – напоминаю, а сама в это время бессовестно выкидываю его галстук за ненадобностью и начинаю расстегивать пуговицы на рубашке.

– Хотел. – нервно прочищает горло, следя за моими ладонями.

Что, думаешь, остановлюсь?

Улыбаюсь:

– Тогда говори. – и вновь целую шею, плечи, стягивая с него рубашку.

– Ты меня с ума

сведешь, Лиз. – выдыхает мне в макушку сдавленно, не видит, как я улыбаюсь.

– Ты меня уже свел, Ром.

Ему хватает секунды, чтобы подхватить меня за бедра и усадить на стол для переговоров. Кажется, на пол полетели какие-то документы, плевать, у меня есть все электорнки на компе. Это ли не ответственность.

Теперь инициатива целиком в руках Ромы. Мой пиджак улетел на пол так стремительно, что я даже не успела сообразить, и теперь он уравнивал счет, расстегивает мою блузку, сам, не желая принимать мою помощь.

Да не очень-то и хотелось. Мне и так слишком классно.

Когда блузка была откинута, Рома на мгновение отстранился.

Что, картину хочешь оценить? Да пожалуйста! Я этот комплект почти полчаса выбирала, ты еще просто не заешь, что тебя дальше ждет.

Усмехнулась и резко спрыгнула со стола, параллельно отталкивая мужчину от себя. Не ожидал?

Он ловит мою улыбку и улыбается в ответ, а потом вновь притягивает к себе, обнимает за талию, целуя, но, видимо, не нащупывает молнию на юбке, поэтому резко, одним движением, разворачивает меня спиной к себе, я едва успеваю выставить руки вперед, чтобы упереться о стол, однако уже в следующую секунду понимаю, что все равно бы не упала.

Рома держит меня крепко, скользит ладонями по груди, прикрытой тонкой тканью белья винного цвета, целует спину, лопатки. И прижимает, прижимает, давая понять, как сильно меня хочет.

А я не имею ни малейшего желания проигрывать в этой игре, немного пошло скольжу бедрами, вновь провоцируя, заставляя его сдавленно выдохнуть, убрать руки с груди, позволяю схватить себя за бедра, до болезненного желания прижать еще ближе, после чего буквально на секунду оттолкнуть лишь для того, чтобы расстегнуть молнию на юбке.

Она падает к моим ногам практически сразу, но я не чувствую, чтобы Рома пошевелился, и улыбаюсь.

– Нравится? – позволяю себе дерзость в голосе, не испытывая ни грамма стыда.

Ему нравится, я знаю. И он точно не ожидал увидеть на мне чулки. В канун-то нового года, благо, что погода еще не успела понять, что наступила зима, а в салоне такси было тепло.

Да, Рома, да. Я готовилась.

Вместо ответа он резко разворачивает меня к себе и вновь целует. И вновь по-другому, выбивая из головы все, кроме себя. Подхватывает на руки, как будто я ничего не вешу, и несет на диван.

Никогда раньше не думала, что этот широкий диван мне сможет понравиться. Теперь я была уже готова пересмотреть свое мнение.

Он нависает сверху, и я чувствую тепло его тела, обжигающее дыхание и уже не согласна и на секунду промедления. Нащупываю ремень на его брюках и решительно расстегиваю его. К счастью, Рома больше тоже не хочет медлить, раздевает меня, целует грудь, заставляя выгибаться навстречу, шепчет о том, что рядом со мной себя невозможно сдерживать.

Я знаю, Ром, знаю!