С оттенком помешательства. Последний шанс
Шрифт:
Занятия на сегодня уже закончились. Мы неторопливо прогуливались вдоль коридора второго этажа, пережидая в стенах универа непогоду. На улице творился кошмар. Снег с дождем и пронизывающий ветер отбили всякое желание идти домой.
– Не знаю, я не пошла на ужин, – ответила, мысленно осуждая себя.
– А почему?
– Да так, температура поднялась. Мы перенесли ужин на следующую субботу. Пообещала прийти даже под угрозой смерти.
Вранье!
Не было у меня никакой температуры. Равно как и желания куда-то идти. Я проторчала
Я бы и рада списать все на весеннюю хандру, но я все больше и больше склонялась к тому, что виной моего упаднического настроения стало возвращение Севера. Все рухнуло камнем вниз. Не только настроение.
Кое-как я сегодня заставила себя собраться в универ. На занятия я пришла, но один хрен пребывала в разобранном состоянии.
– У меня отличная новость! – воскликнула Вера, прочитав пришедшее на ее телефон сообщение. – Макс нашел нам квартиру! Поехал смотреть! Написал, если его устроит, будем сегодня вселяться.
– Ты уверена, что это хорошая идея – жить вместе с парнем, с которым ты даже не встречаешься?
– А что здесь такого? Мне Макс как родной уже стал. Я люблю его, как брата. Да и в общаге надоело ютиться. От соседок уже тошнит! А Макс еще и готовит просто пальчики оближешь. Выгодная эксплуатация!
Завидую я Верке. Белой завистью завидую.
Если подумать, я бы тоже была не прочь съехать в арендованную квартиру. Всяко лучше, чем жить с мамой и ее новым мужем.
Несмотря на наши хорошо выстроенные отношения с Арсением, чувствую себя я в его доме лишней. Не спас ситуацию и отъезд Яна в столицу.
Летом Бергер принял спонтанное решение и перешел в московскую хоккейную команду. Вернется к нам он только в конце весны, но к его возращению я хотела бы съехать из особняка. Невзирая на его отсутствие, мне некомфортно жить напротив его комнаты. Кроме того, я так и не поняла, как он отнесся к свадьбе наших родителей. На торжестве его не было. Он уехал за неделю до него и даже не соизволил прилететь хотя бы на часок.
– А ты ваще неплохо так устроилась! Вот только в трусах перед Максом ты уже не походишь по квартире! Придется под одеялом только задницу проветривать! – рассмеялась я.
– Ой, я тебя умоляю, – отмахнулась она ожидаемо. – Если он осмелится шастать передо мной в труханах, думаешь я буду терпеть это? Ни фига подобного, я тогда тоже буду щеголять ему же назло! А если, не дай бог, дружка своего посмеет выгулять, я не только задницу проветрю, но и передницу, если припрет!
– Ну надо же сколько в вас смелости стало, мадам Лисовец! Между прочим, где-то слышала, что самые крепкие отношения вытекают из дружеских! – всячески намекала ей на очевидные вещи, которые видели все, кроме этих двоих слепошарых. – Так и додружите до обоюдно тесного проветривания передниц! Не зря же съезжаетесь!
– Зорина, как же надоела ты своими подколами, ей-богу! То ты меня с Рамилем сталкиваешь,
– Нет, дорогая Верочка, – мотнула головой, растягивая ехидную ухмылку. – Это ты должна разобраться в себе!
– Кто бы говорил! – вякнула она. – Думаешь, я тупая и не поняла из-за чего ты отменила знакомство с матерью Руслана?
Ноги махом налились свинцом и вросли в бетон. Я застыла на месте, как молнией пораженная. Глядя на подружку, которая смотрела на меня с неким осуждением, я ни слова не могла вымолвить в свое оправдание.
– Думаешь, я не вижу, как ты проверяешь свой телефон через каждую минуту. Как ты смотришь, не пришло ли от него сообщение! – Вера вырвала из моей сжатой ладони телефон и запульнула в рюкзак. – Прекрати! Чего ты от него ждешь?
– Ничего, Вер… Я ничего от него не жду, зачем, – тихо вымолвила, сама не поверив себе, а что уж говорить о Вере. Она читала меня по глазам.
Насупившись, Вера перевела унылый взгляд в окно. А за ним было так же мерзко, сыро и ветрено, как и у меня на душе.
– Три дня всего прошло с нашей встречи, а я не могу не отметить того, как все вокруг изменились. Его возвращение на многих повлияло. На одних сказалось положительно, на других не очень. Лин, оно и меня не обошло стороной. Я впервые за долгое время начала беспокоиться за тебя. И, общаясь с тобой сейчас, я понимаю, что беспокоиться все же есть, о чем. Ты рассказала ему?
– Нет, – безжизненно ответила и, возобновив шаг, обошла подругу. Та последовала за мной.
– А если он узнает?
– Если ты не разболтаешь, он ни о чем не узнает! Но ты не расскажешь! Ты поклялась мне!
– А Лера? Она ведь тоже знает! И с Севером общается, насколько я поняла. Что, если она уже все ему рассказала?
Задумалась на краткий миг, а затем рьяно тряхнула головой, прогоняя мысли, жужжащие в голове подобно рою диких ос.
– У Леры своих забот полно! И вообще, если бы ты держала язык за зубами, Лера бы ни о чем не узнала!
С Васнецовой мы перестали быть подругами. Нас даже знакомыми теперь сложно назвать. Сначала я отдалилась от нее, потому что она тесно общалась с отцом Севера. Мне казалось, что все сказанное мной, немедленно будет передано Роману, а Роман уже передаст своему сыну. Я была вынуждена свести наше общение к минимуму.
Затем сама Лера с головой ушла в отношения. Она взяла академический отпуск и наши встречи свелись к нулю, а следом возникла другая проблема – Вера разболтала ей о моей беременности.
Лера умоляла меня простить Севера. Она настаивала на его невиновности. Она ненавидела меня за то, что я посмела винить его в поджоге, когда на руках у нас было видео с его проникновением в наш дом – неопровержимое доказательство его причастности.
Но я не верила. Своим глазам не верила! В глубине души я надеялась на банальное стечение обстоятельств.