С оттенком помешательства. Последний шанс
Шрифт:
Руслан против ничего не сказал. Только помахал рукой у лица, прогоняя от себя клубы никотинового дыма.
– В таком случае заранее поздравляю вас с милипиздрической датой. На свадьбу пригласите? – кажется, Север уже издевался.
– Вряд ли. Мы планировали расписаться и в этот же день махнуть на Пхукет, – Руслан демонстративно поцеловал меня в губы. – Да же, кис?
Что за чушь он несет? Ничего подобного мы никогда не планировали!
– На Пхукет? Отличное место! Вы как надумаете расписаться, мне маякните.
– Это факт! – отозвалась Света, пересаживаясь к Северу, а затем весьма неожиданно она прильнула к его груди и будто бы в замедленном режиме провела языком вдоль вены на шее. Точно по тату. – Мы там целый год прожили вместе. Райское место.
– А давайте поиграем в "правда или действие", – кто-то предложил из компании, но я уже не разбирала голосов.
Дурно.
Что-то мне нехорошо.
В жар резко бросило. Воздуха стало катастрофически не хватать. А еще голова пошла кругом и тошнота подступила к горлу. Горечь подкатывала стремительно.
– Мне нужно… – не смогла окончить фразу.
Зажав рот ладонью, я суматошно вскочила из-за стола и понеслась вниз по лестнице.
Выбравшись на улицу по спец выходу для курящих, я забежала за угол здания, уперла ладони в колени и извергла из себя все, что находилось в желудке.
Кажется, вечность я простояла за мусорными баками, очищая себя от горечи. Едва ли кишки не выплюнула, а рвотные позывы все никак не прекращались.
Стоило только вспомнить, как она ластилась к нему, как прижималась, как облизывала его… и тошнотворная желчь вновь давала о себе знать.
Да что за хрень? Мне должно быть плевать! Он исчез! Ты зачеркнула прошлое! Поставила точку! Тогда какого черта?
– Беременна? – вновь услышала его голос с легкой хрипотцой и уже после уловила аромат, гуляющий по подворотне.
Как долго он здесь стоит?
Потребовалось немалых усилий, чтобы выпрямиться и обернуться на него.
Стоял, боком прислонившись к стене служебного помещения, и опять курил сигарету, выпуская пар в небо. А вот выражения лица, к счастью, было особо не видно. Ничего не видно. Он будто нарочно укрылся в тени подъездного козырька. Избавил меня от вида своей дебильной ухмылки, от которой кости ходят ходуном.
– Обязательно нужно быть беременной, чтобы хорошенько поблевать на заднем дворе клуба? – бросила я грубо и он вышел из-под козырька, выбрался из тени. И никакой ухмылки. Морда кирпичом.
– Мне вот просто любопытно, а кто вообще в здравом уме спустя почти три месяца отношений женится? – подошел ко мне и протянул заранее приготовленную влажную салфетку. – Разве что расписываются по залету.
Все предусмотрел. И то, что я окажусь на заднем дворе, как и то, что мне потребуется салфетка, а вот об элементарной вежливости и не потрудился вспомнить.
Он ведь даже не спросил как у меня дела, а уже сложил обо мне определенное мнение.
А,
Выхватила салфетку из его руки и обмакнула ею рот.
– Так может дело не в залете, а в самих отношениях?
Его губы расползлись в насмешливом оскале. И вот сейчас смотрел он на меня, как на все ту же идиотку, над которой можно всласть поизмываться.
– Светлячок, он же душнила, а какие у тебя могут быть отношения с душнилой? – с обманчивой нежностью в голосе произнес, заглядывая мне в лицо.
Отвернулась и набычилась. По-хорошему, мне нужно было просто уйти подальше от него. Проигнорировать его, не ставить многоточие, но нет же.
– Уж всяко получше, чем у тебя со Светой! Мой Руслан хотя бы на других телок не вешается! А тебе я бы посоветовала следить за своей девушкой!
– Своей девушкой? Хм, думаешь, у меня к ней что-то есть? – спросил с каменным выражением лица.
– Тут думать даже не надо. Все видно.
– А хочешь правду скажу?
НЕТ! Слышать ничего не желаю!
– Ну, попробуй!
Пауза. Глаза в глаза, а затем взгляд Севера плавно сполз на мои губы. И тот шумно сглотнул.
– Я бы сейчас с удовольствием засосал тебя… если бы ты не облевалась, – надменно протянул он, не скрывая насмешливой ухмылки.
– Да пошел ты, Довлатов! Тебе есть кого засасывать! Вот иди и соси! – сморщилась, словно от зубной противной боли, и фыркнула, намереваясь обойти его гордой походкой.
Бульдожья хватка была применена в действие. Север схватил меня за предплечье и резко развернул к себе.
– Если бы у меня к Светке что-то было, думаешь, я позволил бы ей рассиживаться у кого-то на коленях?
Очень сомневаюсь. Такой жуткий собственник при первом же ее поползновении разнес бы клуб в щепки. Но прошло ведь много времени. Все могло измениться.
– Вы прожили вместе целый год. Это уже о чем-то говорит!
– Нас связывает нечто другое. Скажу даже больше, я могу с нескрываемым удовольствием наблюдать за тем, как ее имеет кто-то другой, – он склонился ко мне и, губами задевая ушную раковину, четко произнес: – Но если я узнаю, что кто-то имеет тебя, вам обоим жизнь покажется кошмаром. Ощущаешь разницу, сладкая?
– Боже, Север! Да очнись ты, я в отношениях! Я не твоя вещь! Я не принадлежу тебе! – попыталась одернуть руку, а хватка сделалась только крепче. И расстояние между нами сократилось до опасного минимума. – Ты исчез на целый год! А знаешь, сколько всего произошло за это время?
– И знать не желаю! – процедил он с отпечатавшейся на лице злостью.
– Еще бы ты не напомнил мне о своей гребаной эгоистичности! Пусти! Пусти, говорю. Мне больно!
Я взбрыкнула и только тогда Довлатов разжал ладонь. Отстранился к стене, откинулся на нее и, убрав руки в карманы черных джинсов, уставился в ночное небо.