С петлей на шее
Шрифт:
— Не Борзов, а генерал Борзов! Вернешься на базу, влеплю два наряда!
— Генерал, цель обнаружена.
— Люди? — быстро просипели наушники.
— И вертушка, и люди, — мрачно ответил я. Потом добавил: — Груз тоже.
— Что-то не так, кречет?
— Вертушка загружена медикаментами, генерал. Но была совершена экстренная посадка на обратном пути. Причины не выяснены. Весь экипаж погиб, включая звено хантеров.
— Дьявол!
— Не обнаружен… — по инерции ляпнул я, только через секунду сообразив, что именно. — Виноват, генерал.
Словно не услышав последних слов,
— Кто-нибудь из твоего звена летать на вертушках обучен?
Вопрос застал меня врасплох. Обернувшись к созерцающим окрестности коммандос, я увидел короткий кивок Джексона. Черт! Проще спросить, чего не умеют пиндосы?!
— Джексон обучен, — еще более мрачно ответил я. — Но машину нужно отогревать, генерал.
— Действуйте.
— Понял, генерал, приступаем, — уже почти бодро отрапортовал я.
— И еще, кречет… Костян, если будет туго… бросайте все к чертям и возвращайтесь.
Я кивнул, словно Борзов мог меня увидеть, потом отключился.
Как отогревать замерзшую технику я не знал, а потому, скрепя сердце, пришлось вновь обратиться к американцам.
— Ну, вообще-то внутри специальная жидкость, что не замерзает. Наверное, — протянул Дэйсон, рассматривая Ми-24. — Нужно проверить уровни горючего и масла в баках и картерах. Сосульки с лопастей и винтов просто поотбиваем… хотя… протирать придется. Количество топлива нужно знать. Ждать, пока двигатель на холостых разогреется, это долго. Придется действовать по-русски…
За такое «по-русски» я едва не врезал пиндосу промеж глаз. Но потом нехотя согласился. Мысленно.
Надергав из вертолета ветоши и обильно полив керосином из баков, американцы подожгли импровизированные факелы.
— Я видел такое в Сибири, когда ваши соотечественники забыли на праздник Нового года убрать машину в ангар, — пояснил Дэйсон, водя факелом под двигателем. Пламя оставляло черные следы копоти на защитной краске, но иней исчезал мгновенно. — Как это у вас водится, уж не обижайтесь, все средства пропили. Включая бюджетный керосин. Так что на разогрев машины топлива не было. Тепловые пушки жрут тот же керосин, а потому эффект одинаков. Трата драгоценного топлива.
Американец замолчал, передавая факел Бережному. Зябко потер друг о друга ладони, потом с довольной улыбкой продолжил:
— Тамошним летчикам нужно было срочно вылетать, вот они и устроили файер-шоу.
— А металл от перепада температур не лопнет? — недовольно спросил я. — Еще может масло, или что там внутри, загореться…
Дэйсон неожиданно повернулся ко мне. Из-под щитка испытывающе смотрели карие глаза:
— Слушай, хантер, тебе нужно по уму или быстрее? Если быстрее, то претензии не ко мне. А если по уму, тогда сам разогревай.
Я ничего не ответил, решив, что пока стоит простить грубость. Если, конечно, она и была. В общем-то, как ни прискорбно, пиндос в целом прав. Больше ни у кого не возникло дельных предложений. Я с полетной техникой не сталкивался, кроме массовых расстрелов вертолетов и самолетов в «Air Strike 9». Амазонка заткнулась и тихо хнычет в сторонке от вертушки. Бережной и Мусаенко покорно выполняют все сказанное, разогревают машину.
Я смотрел на то, как приводят в состояние
В наушниках шлема слышно, как негромко переговариваются ребята, в шутках и подначках заводя новые знакомства. Скэндел Джексон и Джеймс Дэйсон щеголяли знанием пошлых анекдотов, являя собой образец коммуникабельности. Впрочем, они ведь разведчики, а значит, должны уметь расположить к себе народ…
Неожиданно язвительные реплики прервались отрывистыми словами, что едва были слышны в шуме помех:
— …Да, борт, начинаем заход… поток силен, будьте остор… екогда болтать, встретимся в Кремле…
В этот момент экран на щитке шлема вдруг полыхнул темно зеленым и погас. Последнее, что успел показать, была мигающая цифра ноль рядом с показателем заряда «умной брони».
— Рацию! Быстрее! — заорал я.
Видя, что ребята недоуменно оборачиваются, не шелохнувшись с места, я бросился к Мусаенко. Сорвал со спины испуганного хантера рюкзак с радиокомплексом, лихорадочно открыл. Включил, потянул антенну. Черт! На какой частоте работал коммуникатор в шлеме?!
— Мусаенко! — рявкнул я. — Мне нужна частота коммуникаторов!
— К-каких? — удивленно заикнулся горец, но все же подбежал к рации.
— Наших! На какой частоте работает коммуникатор в шлеме?! — яростно, по слогам прорычал я. — Быстрее же, скотина! Я засек радиопередачу, понимаешь?! От других людей!
В мгновение ока подскочил Дэйсон, безапелляционно оттолкнув Мусаенко. Принялся крутить ручки настройки.
— На каком языке велась передача? — напряженно спросил коммандос, с каменным лицом протягивая наушники.
— Русский… — прошептал я, вслушиваясь в эфир.
10
Я помню, что в школе, прочитав рассказ Рэя Бредбери, где главные герои остаются одной семьей на всей земле, не понимал их страданий. Ведь это же так круто, когда вся планета в твоем распоряжении! Америка, Карибы, Европа и Антарктика! Куда захочешь, туда и езжай, что захочешь, то и бери! Летом ходи обнаженным по потрескавшемуся асфальту городов, зимой кутайся в теплый плед у камина в старом замке в викторианской Англии. Весну встречай на берегу океана, а самая красивая осень в России… И никто тебе не указывает, что делать, нет напряжения в международных отношениях, демонстрации сексуальных меньшинств и инфляции. Благодать!