С петлей на шее

Трой Николай

— Познакомьтесь, хантер, — кивнул на женщин генерал Борзов, плохо сдерживая неприязнь. — Эти прекрасные леди…

— Не нужно пустой болтовни, генерал, — довольно грубо прервала высокая брюнетка, стриженная под ежик. — При исполнении мы не леди. Впрочем, я отрекомендуюсь сама…

Брюнетка повернулась ко мне, окатывая с головы до ног ледяным презрением карих глаз. Сухие, брезгливо поджатые губы неохотно разлепились:

— …Старший Хранитель гражданских прав — Веселкова. Это Младшие Хранители Гиблая и Тарасова.

Я

постарался сдержать непочтительный смех, но вырвавшееся сдавленное хрюканье обидело амазонку ничуть не меньше.

— Я сказала что-то смешное, хантер Керенский?

— О, мадемуазель, вы меня знаете? Я польщен… — начал я, игнорируя незаметные толчки локтем в бок от Васильича.

— Старший Хранитель! — стеганул сухой голос дамы.

— Старший Хранитель, — покорно согласился я, вновь надевая маску невозмутимости. — Я в последние дни немножко не в курсе событий. Ранение, понимаете ли. Потому, если вас задела моя реакция, прошу простить. Это нервное, перед рейдом.

— Думаю, что первый раз простительно, хантер, только в первый раз, — с совершенно серьезным лицом кивнула Веселкова. — В дальнейшем, я надеюсь, вы будете себя контролировать лучше.

Что? Меня, хантера, предупреждают?!

Я уже набрал в легкие побольше воздуха, чтобы высказать этой сучке все, что я думаю о ней, чтобы потом выбросить из рубки как мусор. Но выражение лица генерала меня остановило. На хмуром, исчерченном морщинами лице Борзова застыла мольба. Генерал торопливо и чрезмерно оптимистично проговорил:

— Итак, господа, обговорим этапы рейда…

Неловко заминая конфликт, он подошел к столу, где была расстелена карта Москвы. Сделал рукой приглашающий жест.

— Генерал, — не выдержал я, когда амазонки на равных подошли к карте на столе. — Разве мы будем обсуждать операцию в присутствии… э-э… Хранителей?

В рубке наступила тишина. Негромко прохрустела кожа, когда Веселкова повернула голову к Борзову и неприязненно проговорила:

— Генерал, во избежание конфликтов, я прошу, чтобы вы ввели в курс дела вашего подчиненного. Иначе у него будут неприятности.

Борзов с виноватым видом, едва сдерживая досаду и раздражение, повернулся ко мне. Излишне строгим и начальственным тоном принялся объяснять:

— Хантер Керенский, во время вашего последнего рейда произошли некоторые изменения в… э-э… так сказать, социальных порядках Гарнизона. Так как военизированные силы, то есть вы, хантеры, малочисленны и постоянно находитесь в рейдах на поверхности, гражданские собрали делегацию…

В памяти от знакомого слова что-то шевельнулось. Ах да, это те неудовлетворенные сучки, что затеяли наводить свои порядки!

— …Делегация выразила мнение общественности, что в Гарнизоне требуется ввести режим надзирателей…

— Хранителей общественного порядка и защиты прав человека! — прошипела Веселкова, задетая намеренной

колкостью генерала, впрочем, не меняясь в лице. От этого стала напоминать змею, что без предупреждения бросается в атаку.

— Хранителей общественного порядка, — согласился Борзов, по слогам выговаривая неприятные для него слова. — Сейчас руководство Гарнизона обсуждает некоторые реформы, предложенные Хранителями. Но на определенные уступки мы уже пошли. Такие, например, как общество имеет право знать об акциях хантеров.

— Но открытая информация может посеять панику, генерал! — чуть раздраженнее, нежели мне хотелось, брякнул я. — Люди хотят надеяться, что будущее принесет только хорошее. А наверху мы за три года ничего стоящего не нашли. Ничего не разведали…

— Не считайте себя умнее остальных! — влезла амазонка. — Мы будем надлежаще готовить информацию перед оглаской.

Я неприятно усмехнулся, напрочь игнорируя Веселкову:

— То есть Хранители будут получать все сведения с поверхности, фильтровать и доносить обществу?

— Именно, — кивнул генерал.

— Какой смысл в этом?

— Есть слухи, что хантеры скрывают истинное положение вещей, чтобы оставить полную власть себе, — не стесняясь, выдала амазонка. — Только генерал Борзов и хантеры имеют доступ к оружию.

В рубке наступило гробовое молчание. Борзов смотрел в сторону, нервно кусал губы. Васильич не переставал гримасничать, подавая мне знаки прекратить перепалку.

— Вы были на поверхности? — спокойно спросил я, игнорируя призывы прапорщика.

— Нет, — без тени смущения ответила Веселкова. — Но скоро наши люди там будут.

Борзов, поморщившись, как от зубной боли, пояснил:

— В группы хантеров будут включены Хранители, чтобы пресечь возможные недоговорки и сокрытие информации.

— Тогда в группы Хранителей должны входить хантеры, чтобы пресечь возможные бунты! — уже не скрывая злости, выпалил я.

Две амазонки за спиной Веселковой дернулись, как от удара.

— Керенский!!! — так же зло оборвал Борзов. — Приказы начальства не обсуждаются! Мы и без вашего мнения решим, что и как нам делать! Начните готовиться к рейду! В вашем звене есть новые люди, введите их в курс дела!

С каменным лицом я прошел к разложенной на столе карте. Быстро окинув знакомые очертания города, с уже нанесенными карандашом изменениями после Катастрофы, ткнул пальцем в зеленую точку.

— Цель нашего рейда — поиск пропавшего вертолета и звена хантеров. Выходим вот здесь. Движемся по дуге, стараясь захватить маршрут вертушки и места возможной посадки. Оставляем метро и хозпостройки слева, там уже ничего, кроме льда, нет. Выходим на Тверскую и движемся по ней. Конечная точка маршрута здесь. Если не находим никого и ничего, затариваемся медикаментами и движемся обратно по прямой. Ищем вертушку.