С Потомака на Миссисипи: несентиментальное путешествие по Америке
Шрифт:
Однако появление отпечатков стальной пяты кинематографических роботов перед «Китайским театром» в Голливуде закономерно еще и потому, что оно хотя и символически, но весьма точно отражает новый период, или, если угодно, новую моду в американском кино, именуемую некоторыми критиками полусерьезно-полупрезрительно «галактической». Нечто подобное уже случалось в истории кинематографа Нового Света в 30-х годах. Я имею в виду популярные фантастические серии Флэша Гордона и Бака Роджерса. Но нынешняя «галактическая эпидемия» не знает себе разных ни по финансовым масштабам, ни по количеству охвата аудитории. «Войны звезд» вытащили из долговой ямы компанию «XX век Фокс», а идущий сейчас на экранах страны с оглушительным успехом фильм «Близкая встреча третьей степени» — о посещении Земли инопланетянами совершил то же чудо для компании «Коламбия пикчурс».
Как иронизируют в салонах Беверли-хиллз, «галактическая эпидемия»
Наряду с кинематографом активной разработкой «галактической жилы» занято телевидение. Точнее было бы сказать, что эти соперники решили заключить временное перемирие и даже вступили в союз. Как-никак, а ведь и в геометрии параллельные линии пересекаются в бесконечности. И вот «Парамаунт» объявляет, что он снимет двадцать новых эпизодов телевизионной серии «Стар трек» — о космическом путешествии фантастического корабля «Энтерпрайз». Тысячи «болельщиков» этой серии, которая прекратилась в 1968 году, устроили в Лос-Анджелесе съезд. Они «бурно приветствовали» решение «Парамаунта». (Старые серии «Стар трека» по-прежнему идут на телеэкранах Америки и 117 других стран.) Как заявил вице-президент «Парамаунта» Ричард Фрэнк, «новое шоу, будет стоить много дороже всего того, что появилось на телевидении до сего времени». Подымет это, разумеется, и цену рекламы.
Телевизионная компания Эн-би-си готовит к предстоящему сезону «реанимацию» серий, основанных на комиксах прошлого, героем которых был фантастический персонаж Флэш Гордон. «Реанимированный» Флэш покидает нашу планету и отправляется на звезду Монго, чтобы спасти вселенную. Другая ведущая телевизионная компания, Си-би-эс, решила вытащить из нафталина еще одного космического героя прошлого, Бака Роджерса, и запустить в производство серии о его новых похождениях. Одновременно вместе с «Парамаунтом» Си-би-эс готовит восьмисерийный телефильм по роману Уэллса «Во времена комет».
Помимо «реанимации» старых сюжетов, романов, героев, на экраны кино и телевидения под влиянием огромного успеха «Войны звезд» и «Близкого знакомства» хлынули широким потоком ленты 50-х годов: все эти «Тайные планеты», «Пришельцы с Марса», «Они», «Нечто», «Завоеватели из космоса» и прочий галактический ширпотреб. За ним последовали картины 60-х годов, которые отличает более высокий художественный уровень. Я имею в виду такие фильмы, как «2001: космическая Одиссея», «Планета обезьян», «Фаренгейт 451» и некоторые другие. Короче, ныне кино- и телеэкраны Америки населены звездами столь же плотно, как, скажем, Млечный Путь.
Чем объяснить этот феномен? Объяснения ему здесь даются самые разнообразные — начиная с чисто прикладных — коммерческих, кончая отвлеченно-философскими. Одни утверждают, что «галактические фильмы» — мода сезона, пришедшая на смену фильмам-катастрофам вроде «Землетрясения» и «Башни ада», а также «сатанинским фильмам» («Изгоняющий дьявола») и фильмам ужасов с животными в главных ролях («Кинг-Конг», «Челюсти» и др.). Доля истины в подобных утверждениях, безусловно, присутствует. «Отработав», «отжав» те или иные сюжеты, Голливуд отбрасывает их, как только они перестают пользоваться спросом, а следовательно, перестают приносить доходы. «Очередным сильным течением в кино и телевидении стали научно-фантастические фильмы с уклоном в космические путешествия, — говорит Сэмюель Акрофф, председатель «Америкэн интернэшнл пикчурс, инк». — Этот жанр захватил воображение кинопромышленности. Дьявол наскучил публике, а кровавые мелодрамы о психопатах стали дешевыми и надоедливыми». По мнению исполнительного вице-президента «Коламбиа пикчурс индастриз, инк» Дэвида Бигельмана (он только что подал в отставку в связи с денежными махинациями), «публика уже не клюет на ультранасилие в фильмах и требует
И эта констатация не лишена определенных резонов. Но почему все-таки обращение именно к «галактической» тематике и чем это обращение отличается от аналогичных поветрий 30, 50 и 60-х годов? И вот тут вступают со своими объяснениями уже не кинокритики, а социологи, психологи и философы. Большинство из них считает, что нынешний «галактический цикл» ближе всего по своей сущности к циклу 30-х годов, когда фильмы на космические темы были в основном развлекательными, были своеобразной формой эскапизма, ухода от реальной действительности — мирового экономического кризиса и депрессии, особенно поразивших Соединенные Штаты.
Что касается научно-фантастического цикла 50-х годов, то он, по мнению специалистов, был более «политизированным». Вот что пишет, например, автор известной книги «Америка в призме кино» Майкл Вуд; «Не секрет, что многие научно-фантастические ленты посвящены концу света. В 50-х годах эта тема являлась подспудным отражением страхов перед атомной и водородной бомбами. Не будет преувеличением сказать, что фильмы 50-х годов, по сути дела, об этих бомбах, что действующие в них инопланетяне и вышедшие из повиновения роботы — лишь несколько подретушированные портреты реальных ученых, которые создали средства уничтожения человеческой цивилизации».
Наконец, «галактический цикл» 60-х — начала 70-х годов. В нем, по мнению социологов, больший упор делается на философские моменты, главным образом на одиночество и отчужденность индивидуума, получающих символическое выражение в космическом одиночестве человеческой цивилизации. Герои фильмов этого периода, например, «Человек, который упал на Землю», «Заддос» и телевизионная серия «Бегство Логана», как правило, одиночки, борющиеся за выживание во враждебном окружении.
Итак, нынешний «галактический цикл» согласно принятой здесь схеме лишен политических обертонов фильмов 50-х годов и философских — фильмов 60-х годов. Он как бы повторяет развлекательный цикл 30-х годов, но на более высоком технологическом витке. Старые фильмы показывали технику будущего весьма примитивно. Сейчас техническая сторона вышла на первый план. Недаром, утверждают специалисты, сюжет вынужден был потесниться, уступив место на авансцене техническим трюкам и замысловатым аксессуарам. Кстати, именно они резко повысили постановочную стоимость фильмов, стали главной приманкой для зрителей, самодовлеющими аттракционами, подминающими под себя искусство кино как такового. (Недаром:, когда здесь говорят: «Мы идем на фильм такого-то мастера», то сплошь и рядом имеют в виду не режиссера, а специалиста по трюкам, который все более становится равноправным соавтором кинокартин «галактического цикла».) Логическим завершением этого процесса как раз и является превращение роботов в кинозвезд и даже их «коронование» перед «Китайским театром» в Голливуде. Как видим, американский кинематограф уже приступил на практике к созданию «цивилизации роботов». «Эти фильмы порождают неприятное ощущение: то, что нам казалось далеким будущим, оказывается, совсем не за горами, во всяком случае, много ближе, чем нам этого хотелось бы», — меланхолически замечает тот же Майкл Вуд в журнале «Американское кино».
Периодизация научно-фантастических фильмов и ее обоснование американскими критиками и социологами, хотя и содержат много точных оценок и наблюдений, все же страдают схематизмом, односторонностью, недостаточной глубиной. Если прибегнуть к аналогии с естествознанием, то она скорее классифицирует по Линнею, чем по Дарвину. Здесь нет места для подробного разбора данной проблемы. Но на некоторых ее аспектах все же стоило бы остановиться хотя бы в беглом, перечисленческом плане. Начнем с того, что эскапизм, бегство от действительности — тоже политика, причем вполне определенная. Поэтому утверждать, что фильм «Войны звезд» аполитичен — значит зарывать голову в песок. Не соответствует фактам и то, что «галактическая тематика» появилась как реакция на перенасыщенность фильмов насилием и сексом. Вернее было бы сказать, что эти «слоны», на которых зиждется американский коммерческий кинематограф, приобрели космические масштабы. По признанию президента «Парамаунта» Майкла Эйснера, новая экранизация романов Уэллса будет основана как раз «на комбинации военной технологии, насилия и секса». А критик Эдгар де Лессепс добавляет, что главное в новом «галактическом цикле» не наука, а технология как таковая, технология ужасов и насилия, технология страхов, «вызывающих из подсознания монстров». Наконец, мнимая аполитичность новой волны в кинофантастике опровергается и сохранением традиционного деления героев на «хороших парней» и «плохих парней». И хотя в роли последних выступают не индейцы, негры, «красные», а символически отвлеченные мутанты, инопланетяне и другие носители «космического тоталитаризма», их легкую политическую замаскированность зритель разгадывает без труда.