С/С том 11. Гриф - птица терпеливая. Невинный убийца. Лишний козырь в рукаве
Шрифт:
— Значит, вы просто не хотите остаться передо мной в долгу? — Хельга обрадовалась, что она, наконец, нащупала главную заботу Ларри. — Но деньги для меня ничего не значат! У меня их много, и мне доставляет удовольствие помогать людям.
Ларри подумал, потом кивнул.
— Будь я богат, я тоже, наверное, думал бы так.
Машина катила по набережной, уличное движение становилось все интенсивнее.
— Красиво здесь, правда? — спросила Хельга.
— Да, очень, — Ларри посмотрел на озеро, на далекие горы со снежными вершинами. — Как называется это
— Лугано. А сейчас едем ко мне домой. Я хочу показать вам свою виллу.
— К вам домой? Вы хотите привезти меня к себе домой? Я этого не ожидал!
Хельга рассмеялась.
— Почему бы и нет! Вы сможете остаться на ночь. Там много комнат для гостей. А утром мы посмотрим, что я могу для вас сделать.
Ларри ударил себя кулаком по колену.
— Черт возьми! Вот это здорово! Кто бы мог подумать!
Хельга окинула его быстрым взглядом. Его восторг показался ей немного преувеличенным, но, увидев его широкое мальчишеское лицо и дружескую улыбку, она отбросила все сомнения.
— Очень рада, что вам это доставит удовольствие, Ларри.
— Вы не представляете, что это значит для меня, мэм, — пробормотал он. — А то я уже начал беспокоиться о пристанище на ночь. Я думал найти какой-нибудь сарай, в котором смогу переспать.
«Дурачок, ты будешь спать со мной», — подумала Хельга.
А вслух сказала:
— Не беспокойтесь, Ларри, об этом я позабочусь.
Хельга лежала на широкой французской кровати, в одном желтом шифоновом пеньюаре, и оглядывала спальню.
Это была роскошная комната с обитыми кожей стенами и темной ореховой мебелью. Зеркало напротив кровати убеждало Хельгу, что она все еще красива.
После краткой остановки в Костаньоле они с Ларри поехали на виллу. Его восторженная реакция на дом порадовала Хельгу, тем более, что она сама слишком хорошо помнила свое первое впечатление от этого дома с его огромным холлом и элегантными гостиными.
— Черт возьми! — Ларри обалдел от восторга. — Совсем как в кино!
— Этот дом раньше принадлежал кинопродюсеру. Снимите плащ и осмотритесь.
Они вместе прошлись по всем комнатам. Роскошь дома потрясла Ларри. Он удивленно таращил глаза на плавательный бассейн, частью под открытым небом, и террасу с видом на Лугано. А кинозал с широким экраном и удобными кожаными креслами буквально ошеломил его. Чтобы окончательно «добить» его, Хельга показала юноше финскую баню и два лифта, которые доставляли гостей прямо в зимний сад, минуя каменную лестницу.
Обход завершился на кухне, где стояла плита с немыслимым количеством кнопок.
Потом Хельга решила показать Ларри его комнату. Оки прошли в то крыло дома, где находились помещения для слуг, миновали апартаменты Хинка с ванной и подошли к небольшой комнате, которую редко кто занимал. Она открыла дверь.
— Располагайтесь, Ларри, ванная рядом.
Он огляделся.
— Вы должно быть, очень богаты, мэм?
— Не я, а мой муж, — возразила она со смехом. — А потом мы устроим пикник. Холодильник набит всякими продуктами, — с этими словами она ушла.
У себя в комнате
«Настало время для любви», — подумала она и потянулась всем телом. Взяв телефонную трубку, она соединилась с комнатой Ларри. Ответа не было. Неужели он снова куда-нибудь ушел? Хельга была в панике.
Наконец он взял трубку.
— Алло!
— Поднимитесь ко мне, Ларри, и, прошу вас, если уходите, включайте синюю лампочку над дверью.
— Хорошо. — Он повесил трубку.
Хельга ждала с бьющимся сердцем. Она еще раз посмотрела на себя в зеркало и удовлетворенно улыбнулась. Наконец раздался легкий стук в дверь.
— Войдите, Ларри, — сказала она, желая его в этот момент так, как никогда никого не желала. Юноша был по-прежнему в черном костюме, белой рубашке и при галстуке. Увидев Хельгу, лежащую на кровати в прозрачном пеньюаре, не скрывавшем линий ее тела, он попятился.
— Прошу прощения, мэм, — нерешительно пробормотал он.
— Входите же, Ларри! — она сама почувствовала, что ее голос звучит раздраженно. — И закройте дверь.
Он прошел в комнату и остановился.
— Надеюсь, вы не боитесь меня? — спросила Хельга.
— Нет.
— Тогда подойдите ближе.
Ларри сделал шаг к роскошной кровати и снова остановился, как истукан. Наконец он решился поднять глаза на Хельгу.
— Боже мой, как вы красивы! Я никогда не встречал ничего подобно то! — Эти слова, вырвавшиеся у него против его воли, воспламенили Хельгу. Она протянула руки и привлекла его к себе.
— Почему вы так официально одеты, Ларри? — Она стала развязывать его галстук.
— Вы уверены, мэм, что поступаете правильно?
— Боже мой, не будьте ребенком, Ларри! — Дрожащими пальцами она расстегнула рубашку.
— Я сам! Нельзя ли, мэм, мне хоть раз взглянуть на вас? — Хельга распахнула шифоновый пеньюар и показала свою наготу.
— О, мэм…
Пока он смотрел на нее, она нащупала молнию на его брюках и стала расстегивать. Он хотел снять пиджак, но при этом задел кнопки на пульте, соединенные со светом, телевизором и прочими приспособлениями. На секунду вспыхнул яркий свет, потом наступила темнота. Хельга расстегнула молнию на брюках, но вдруг почувствовала, что он отстранился. После яркого света она ничего не могла рассмотреть.
— В чем дело? — спросила она охрипшим голосом.
— Это, наверное, короткое замыкание, — ответил Ларри из темноты. — Я сейчас исправлю. Подождите, я вверну новую пробку.
— К черту пробку! — Хельга приподнялась на кровати, вглядываясь во тьму. — Ларри!
— Я сейчас!
Его голос донесся уже из коридора. Она услышала скрип лестницы. Вот идиот! Приспичило ему именно сейчас вворачивать эту пробку. Зачем ей этот дурацкий свет! О Ларри, вернись и обними меня!
Хельга лежала и прислушивалась, но все было тихо. В конце концов она встала, запахнулась в пеньюар и вышла из комнаты.