С/С том 11. Гриф - птица терпеливая. Невинный убийца. Лишний козырь в рукаве
Шрифт:
— Дайте мне отдел обслуживания.
К телефону подошел шеф отдела.
— Мне нужно поговорить с моим шофером.
— С шофером? — в голосе шефа слышалось удивление. — Сейчас, мадам.
Хельга сидела на кровати, чувствуя, как холодеет ее тело.
— Мадам, ваш шофер час назад ушел из отеля. Что-нибудь передать ему?
— Нет, это не срочно.
Она медленно повесила трубку. Потом встала и подошла к окну. По-прежнему шел снег, тротуары были мокрыми. Прохожие в шубах торопились домой. Хельга опустила занавеску, надела ночную рубашку и легла
Зачем она так напилась!
Она сама виновата. Надо было приказать Ларри прийти к ней в комнату. Где он теперь может быть?
Она легла навзничь и уставилась в потолок. Неужели отправился на поиски какой-нибудь шлюхи?
Так она лежала, рисуя перед собой разные сексуальные картины, потом разрыдалась.
ГЛАВА 3
Хельга проснулась в восемь часов. Зажгла лампу на ночном столике и лежала, глядя в потолок. Хорошо, что на свете существует снотворное, думала она, затем с трудом подняла трубку.
— Принесите кофе ко мне в комнату и скажите моему шоферу, что мы выезжаем в девять. И подготовьте счет.
Вставая и одеваясь, она раздумывала, как вести себя, если ей сообщат, что ее шофер скрылся в неизвестном направлении. Даже, может быть, с ее машиной. Впрочем, у нее нет оснований не доверять ему. События прошедшего вечера были всецело ее виной. Он просто не понял, чего она от него ждет…
Выпив две чашки кофе и наложив косметику, Хельга удовлетворенно кивнула. Надевая шубку, она услышала стук в дверь. Вошли швейцар и управляющий отелем.
— Ваша машина готова, мадам.
Они вместе сошли вниз. Зная, чего от нее ожидают, Хельга сказала служащим, что она очень довольна номером и обслуживанием. Ей подали счет, и она расплатилась, не проверяя. Ожидая сдачи, она случайно бросила взгляд на одну графу счета.
— А это что? Разговор с Гамбургом?
Портье поспешил объяснить.
— Ваш шофер разговаривал из своего номера.
— 15 франков? Довольно долгий разговор… Ах да, я совсем забыла!
Взяв сдачу, она рассеянно кивнула портье и в сопровождении управляющего пошла к «мерседесу». Около машины стоял Ларри. Со своей обычной улыбкой он открыл перед ней дверцу. Швейцар положил ее чемодан в багажник и сунул в карман чаевые. Хельга протянула руку управляющему, а Ларри сел за руль. Последнее прощание, обмен любезностями, и машина отъехала.
— Доброе утро, мэм, — приветливо сказал Ларри.
— Направо до конца улицы, а затем прямо, — холодно сказала Хельга.
— Знаю, перед отъездом я изучил план города.
— Очень предусмотрительно.
Раздражения в ее голосе нельзя было не заметить, и Ларри бросил на нее быстрый взгляд.
— У вас все в порядке, мэм?
— У меня болит голова, помолчите, пожалуйста.
— Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?
— Можете. Подержите рот на запоре.
Хельга понимала, что плохо разговаривает с юношей, но это, казалось, не обидело его. Он просто пожал плечами и сосредоточился на езде. С легкой досадой
— Вы сможете ехать через город?
— Да, мэм, — ответил тот. — Прямо, потом от светофора налево, через тоннель и до окружного шоссе.
Хельга посмотрела на него. Он по-прежнему жевал резинку, и лицо его не выражало ничего, кроме невозмутимого спокойствия. Она перевела взгляд на его большие руки, лежащие на руле, и ее гнев растаял в страстном желании.
Наступило долгое молчание. Машина кружила по серпантину дороги, поднимаясь в гору.
Наконец Хельга решилась:
— Где вы были вчера вечером, Ларри?
На скорости 180 он обогнал голубой «пежо».
— Вчера вечером, мэм?
— Мы едем слишком быстро!
— Простите, мэм.
Он снизил скорость до ста.
— Я задала вам вопрос.
— Я был в отеле.
Хельга стиснула руки.
— Не лгите! — Она испугалась, что ее голос звучит слишком пронзительно, и постаралась взять себя в руки. — Я хотела поговорить с вами, но мне сказали, что вы вышли из отеля. Где вы были?
Ларри обогнал «ягуар».
— Помедленнее, Ларри!
Он еще немного снизил скорость.
— Так где же вы были? — настаивала Хельга.
— Я вышел немного прогуляться. Разве это запрещено?
Упрек в его голосе подействовал на нее, как удар. Неужели она совсем разучилась понимать людей и снисходить к их слабостям? Неужели юноше нельзя сделать и шагу, чтобы ему не прочитали нотацию? Она слишком драматизирует события.
— Нет, но нужно было предупредить меня…
— Мне хотелось немного осмотреть город. Но там не было ничего интересного, и я скоро вернулся в отель.
— Понимаю.
Хельга чувствовала, что он лжет, но не могла уличить его в этом.
Они снова надолго замолчали. Хельгу злило, что юноша кажется совершенно спокойным и не считает нужным поддерживать беседу. У въезда в Бернардино-тоннель он включил фары, и тут Хельга впервые завела разговор о Гамбурге.
— В чем дело, Ларри? В счете стоит телефонный разговор с Гамбургом. Мне сказали, что его заказывали вы.
— Да, мэм, мне захотелось узнать, как обстоят дела у Рона. Простите, если я поступил неправильно.
Эти бесконечные «простите» начали действовать Хельге на нервы.
— Что же делает ваш Рон? Он уже на свободе?
— Да.
— И о чем же вы говорили?
— Рона не было дома. Я разговаривал с нашим общим знакомым.
Хельга пожала плечами. Если ей не доверяют, пожалуйста. У нее больше нет вопросов.
— Теперь будет трудный участок, Ларри. Может, мне сесть за руль, я лучше знаю эту дорогу.
— Как угодно, мэм.
— Поменяемся местами у ближайшей бензоколонки.