С/С том 4. Заставьте танцевать мертвеца. Вечер вне дома. А жизнь так коротка!
Шрифт:
Гарри сначала покраснел, а потом побледнел. От удивления он не знал, что и сказать.
— Ну, как голова? — спросила Клер.
Она водрузила пакеты на стол и, видя, как взволнован Гарри, начала поправлять волосы перед зеркалом, чтобы дать ему возможность прийти в себя.
— Почему вы молчите? — сказала она. — Не смотрите на меня, как на призрака. Вы заставляете меня пожалеть о том, что я пришла.
— Вот это сюрприз! Как это вам пришло в голову навестить меня? — спросил он. — И как вы узнали, где меня найти?
Она
— Вы не рады меня видеть? — спросила она недоуменно.
— Нет, что вы, — забормотал Гарри, — но если бы я ожидал… Я все время думал о вас. Прекрасно, что вы пришли.
— Как вы себя чувствуете?
— Хорошо, — ответил он, испытывая страшную неловкость от того, что его пижама старая и поношенная, а комната — бедно обставлена и убога на вид.
— У меня немного болит голова. И все-таки, как вы меня нашли?
— Из газет. Я позвонила в студию, и мистер Муни дал мне ваш адрес. Он спросил, откуда вы меня знаете, и когда я сказала, он сообщил, что вы рассказывали ему обо мне.
— Он лгун, — запротестовал Гарри, — не верьте ни единому слову из того, что он будет говорить вам.
— Я ему сказала, что я ваша подружка, иначе он не дал бы ваш адрес. Вам это неприятно?
— Ну что вы.
— Что же касается вашей хозяйки, то я сказала ей, что я ваша сестра, иначе она бы не пустила меня сюда, — сказала Клер, снимая пальто и укладывая его поверх пакетов на стол. — Я сейчас относительно свободна и подумала, что у вас наверняка нечего есть. Я принесла, на всякий случай, даже бутылку виски. Вам неприятна моя забота? Вы не хотите, чтобы я осталась?
— Ой, что вы. Я… мне приятно, что такая женщина, как вы, заботится обо мне. Это чистая фантастика!
— Я этого не нахожу. Я хотела вас видеть, Гарри, и вот я здесь, и не будем больше об этом говорить. Как ваша голова? Болит?
— Значительно меньше после вашего прихода.
Клер присела на край кровати и принялась разбирать пакеты.
— Кто вас ударил, Гарри?
— Я и сам бы хотел это знать. Этой сволочи нужна была пленка с моими снимками. — Он рассказал Клер, как ему в голову пришла идея фотографировать по ночам, и как этот лохматый тип напал на него. — Он ничего у меня не украл. Полиция убеждена, что ему была нужна только пленка.
— Вы… вы обратились в полицию?
— Меня нашел постовой и отвел в участок. Инспектор думает, что я сфотографировал кого-то, кто был очень недоволен этим, и спрашивал меня, не протестовал ли кто-нибудь, когда его фотографировали…
Произнося это, он украдкой смотрел на Клер, но она никак не отреагировала на его слова, занятая разборкой пакетов.
— А вы заметили что-нибудь? — спросила она, нарезая ветчину.
— Я сказал инспектору, что нет, но это неправда. Аппетитно выглядит эта ветчина, не так ли, а?
Внезапно она нахмурилась и пристально посмотрела на Рикка.
— Что
— Что никто не протестовал, заметив, что я его сфотографировал.
Клер вопросительно посмотрела на него, и у нее, кажется, перехватило дыхание.
— Я решительно сошла с ума. Значит, это вы меня сфотографировали вчера вечером? Боже, что вы могли подумать обо мне! Я вас не узнала, уверяю вас. Это были вы?
— Да, я, — подтвердил Гарри.
— Черт возьми, я видела какой-то неопределенный силуэт, и к тому же было так темно, и я не думала, что вы можете работать ночью. Вспышка лампы меня ослепила. О, Гарри!
— Да и меня это поразило. Я решил, что вы не хотите узнавать меня.
— Гарри! — Клер положила руку на плечо. — Я никогда не сделала бы ничего подобного, поверьте мне.
— Да, конечно.
Он поколебался, потом продолжил:
— Вашему спутнику это не понравилось. Я не хочу ничего скрывать, но он очень рассердился.
— Да? — произнесла Клер с принужденной улыбкой. — Роберт? Это не страшно. Он всегда такой. И вы про него ничего не сказали полиции?
— Да… В общем-то, нет… Я подумал, что начнут задавать вопросы, а мне совершенно не хотелось втягивать вас в эту неприятную, прямо скажем, историю.
— Ну, это не имеет никакого значения, — уверила она, придвигая бамбуковый стол к кровати. — Роберт не имеет ничего общего с вашими приключениями, уверяю вас.
— Я тоже так думаю, — вежливо согласился Гарри, тем не менее не очень в этом убежденный. — Но вы же знаете полицию. Я вам не покажусь настырным, если спрошу про этого Роберта?
— Это мой патрон, — сказала Клер. — Сядем за стол.
— Ваш патрон? — спросил Гарри, беря тарелку с ветчиной, которую ему протянула Клер.
— Мой импресарио, точнее. Его зовут Роберт Брэдли.
— Он вам говорил обо мне?
— Нет. Я чувствовала, что он в плохом настроении и может закатить сцену, а мне эти сцены неприятны. Он так невоспитан, что даже мне он может сказать иногда неприятные вещи.
— Как?! — возмутился Гарри. — Пусть он только мне попадется!
— Ни в коем случае не трогайте его. Мне, признаюсь, не хочется, чтобы он даже заподозрил, что я пошла к вам. Он станет тогда совершенно невыносим. Я неплохо у него зарабатываю, а вы же не хотите, чтобы у меня были неприятности.
— Что он значит для вас?
— Ничего. Иногда, про себя, я называю его толстым павианом, но это мой патрон, и я должна быть с ним вежливой.
— Но он не имеет права вмешиваться в вашу личную жизнь, даже несмотря на то, что он ваш патрон.
— Но, к сожалению, он так не считает. Но это меня совершенно не стесняет. Правда, теперь, когда я познакомилась с вами, мне нужно быть очень внимательной.
Гарри с удивлением посмотрел на нее:
— Скажите, Клер, это правда то, что вы сказали?