S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I
Шрифт:
– Дальше проходы будут лучше. Не чета «шкуродёру», по которому нам пришлось поползать, — невесело улыбнулся Горгон и подмигнул Марку, — сеть обширна и имеет выходы на каждый из соседних кластеров. Вряд ли мы тут кого-нибудь встретим, но будь начеку, так как известняк гасит шум. Что происходит в десяти метрах за поворотом, уже не слышно.
Марк только сейчас заметил, как звуки стали ощущаться по-другому. В метро даже у шёпота было своеобразное эхо, а тут будто ваты в уши натолкал.
— А как быть с Оскаром? — задал он своевременный вопрос. — Ведь у меня одного остались целые ноги.
Только сейчас
— Кровь иммунных обладает зверским антимикробным подавлением. Вся вредоносная пакость распадается, лишь попав в неё. А быстрая остановка кровотока обеспечивается мощным гемостазом повреждённых тканей. Тромбоциты за считаные секунды купируют сосуды и капилляры, образуя плотные пробки. Со временем тромбы растворяются, сменяясь соединительной тканью, и нога отрастает. Всё как у саламандр. То есть слой за слоем сначала восстанавливается голень, потом голеностопный сустав, потом ступня и только потом пальцы.
Если в прошлой жизни Марка могло шокировать новое открытие, и после он целыми днями ходил восхищённый разгадкой очередной тайны, то со дня попадания в Стикс он всё время открывал для себя что-то новое. И в связи с нехваткой времени на анализ, его мозг превратился чуть ли не в выгребную яму, куда нещадно сваливались тонны редчайших чудес и фактов. «Обмозговать бы всё это хоть денёк...», — думал он, — «Но ни денька, ни даже часа на это нет...».
Кое-какую сменную одежду они захватили, да и на них были прочные куртки, и потому мужчина стал сооружать из них подобие носилок. Горгон в это время взялся за осмотр шариков, добытых из мешка заражённого.
— Страшная гадина была, верно? — усмешливо спросил он, глядя на Марка, удовлетворительно потряхивая узелок с внутренностями нароста.
— Не то слово, — согласился Марк и поёжился от пробежавшего по шее холодка. Спецовка помогала сохранять ему тепло, а без неё Марк остался лишь в потёртой флисовой толстовке и в пещере, где дай Бог было десять градусов. Ему начало становиться зябко.
Горгон, увидев это, обрадовал Марка наличием в спелеологическом биваке газовых горелок, спасательных одеял и гипотермических пакетов.
Услышав последнее, Марк мечтательно вообразил, как напихает их в свои промозглые, пропитанные слизью берцы и восстановит чувствительность онемевших пальцев.
— Запомни, парень, — проговорил Горгон, глядя Марку в глаза, — цель гадам в споровый мешок. Один прокол — один труп и размер неважен. Я своим даром могу бить им по мозгам, но ты, коль скоро будет нужда сражаться, сразу вскрывай нарост. Бей, руби, дави, рви зубами. Что хочешь делай, только проколи его. Сам видел, какие они живучие, а вот затылочные кукловоды — нет.
У Марка были догадки об этой уязвимости, но всё равно это было полезно узнать наверняка.
Ссыпав на платок всё, что было в наросте гиганта, Горгон принялся складывать в отельные кучки блестящие спораны, обрывки сердоликовых нитей и жёлтые гранулы.
— Сорок пять споранов, семнадцать горошин и пара грамм янтаря, — произнёс Горгон. При этих словах на его лицо
— Спораны, Марк, — это выживание, хлеб иммунных. Они дают телу стойкость, сращивают раны, помогают не замёрзнуть, не заболеть и, в конце концов, поддерживают наше долголетие. Небольшой запас всегда нужно хранить под рукой.
Марк слушал внимательно, не перебивая. Ему всё было любопытно, а Горгон всегда говорил по существу и только то, что помогало им выжить. Коснувшись бледно-жёлтых шариков, Горгон покатал их и разгладил на ткани невидимые складки.
— А вот горошины... — тут его голос стал чуть тише и глубже — они развивают дар. Немного, и не сразу, но способность растёт, усиливается. Количество, качество, продолжительность применения, время отката и многое другое. На мой взгляд - это лучший способ усиления способностей, так как проходит обычно без негативных последствий. Помимо этого, у дара открывается гораздо больше граней.
Марк уважительно кивнул, оценив полезность кругляшей.
— А жемчуг, Марк... — тут он не сразу нашёл слова, словно подбирал самое точное. — Это как горошина, только во сто крат мощнее. Разом открывает дар и сильный мама не горюй. Очень полезная вещь. Да только рано радоваться. Настоящая сила дара в гранях, в многоаспектном развитии своей способности. На горохе дар восходит постепенно, размеренно, ты узнаёшь его, а он узнаёт тебя, проходит с тобой дни и месяцы, налагается на опыт и самочувствие. Сначала подобно стволу дерева растёт основа, потом начинает цвести крона, и уже когда дерево подошло к плодоносу, становится важно, удобрялась ли земля, орошалась ли свежей водой, освещалась ли лучами Солнца. И коли всё было сделано, плодов нарастёт изрядно. Плоды эти и есть грани дара.
Жемчужина, в свою очередь - это азотная гидропоника. Ствол быстро вымахивает до небес, но цветение подавляется. Грани, конечно, раскрываются, но их будет не так много, как если бы дар всегда развивался на горохе. Особо выражен такой эффект у новичков. Если жемчуг принят рано, то мощная способность гарантирована, да только развить её сильнее или раскрывать грани становится почти невозможно. Эффект действует слабее на тех, кто в Стиксе не первый год, но полностью убрать его нельзя. И это далеко не единственный недостаток...
— А почему в этом элитнике жемчуга мы не нашли? — задал резонный вопрос Марк.
— Такое случается и довольно часто. В монстрах, которые досуха выжимают свои дары и силы находят меньше жемчужин чем в убитых мгновенно. Сам я свечку не держал, но по заверениям учёных, элитники могут использовать жемчуг для усиления даров в моменты смертельной опасности. Делают они это невсегда и с чем связан данный феномен для меня остаётся загадкой.
— А каковы предположения?
— Вероятно, накопление жемчужин в споровом мешке тоже помогает в их развитии, а потому они не любят переводить их по всякому поводу. Но это лишь моя догадка. Ответ здесь может быть совсем иным.