S-T-I-K-S. Дорога в рай
Шрифт:
Ивернев торопливо нагружал камору приёмника болванчиками двенадцатого калибра. Раненый мужик гортанно заклокотал и из последних сил бросился на терминал, хлопнув по нему своими пятернями. Он было подтянулся на руках, решив просто перевалиться через тумбу, на которой темнело умершее вместе с электричеством табло. Однако Максим, не успевая послать последние два патрона в трубку магазина, просто размахнулся и с отрывистым отчаянным криком зарядил прикладом в переносицу урода:
– На, сволочь паршивая! Акробаты недоделанные!
Он отчётливо услышал, как треснула кость,
У мужика подкосились ноги. Он сел на пятую точку и захрипел, заваливаясь набок. Максим сделал шаг навстречу и, прицелившись в подставленный висок, всадил в него заряд дроби. Этому явно хватит – хромой засучил ногами абсолютно так же, как и дальнобойщик. Но верхняя часть туловища резко обмякла. Это у них было прямо семейное какое-то.
Однако Иверневу некогда было осматривать труп. Он тут же отпрыгнул за терминал, потому как атлетка уже встала и попыталась пробежаться вокруг стойки с заправочными пистолетами. Её единственный чудом уцелевший глаз бешено вращался на развороченном лице, наблюдая за Максимом. Губы порвало напрочь, по шее струились алые реки. А вот лоб пострадал на удивление слабо. Максим поймал себя на том, что снова зацепился взглядом за ороговевшие пластины, которые кое-где просто покорябало дробью. У неё что, местами кожа бронированная, что ли?
Дамочка попыталась сделать несколько быстрых шагов, но её занесло на повороте вокруг терминала. Похоже, дробь, выбившая глаз, проникла в черепную коробку и зацепила там что-то, повлияв на координацию зомбачки. Поняв, что гоняться вокруг терминала за жертвой бессмысленно, атлетка рванула между автоматом и тумбой, стараясь быстро проскользнуть между ними.
Вестибулярный аппарат снова подвёл нападавшую, и её повело. Урчащее чудовище споткнулось о бордюр и начало падать. Оно попыталось сделать рывок, чтобы дотянуться ногтями до Ивернева и проскочить между железяками.
Максим отскочил и вовремя остановился в желании нажать на спуск. Атлетка упала, зажатая между тумбой и автоматом, и тут же постаралась подняться и подтянуть себя на руках. Максим уже опустил дробовик, наставив ствол на лоб зомбачки – по-другому её уже нельзя было назвать.
Перед выстрелом чудовище поняло, что его деньки сочтены, и оскалилось в бессильной злобе, пристально глядя Иверневу прямо в глаза. Тот нажал на спуск. Дробовик выплюнул заряд картечи в лицо нападавшей: получите и распишитесь. Атлетка обмякла и в неловкой позе завалилась между тумбами терминала и заправщика, словно оплывая вниз по бордюру.
Для верности Максим выстрелил ещё раз, уже в затылок. Дробь разорвала немаленькую шишку на затылке девушки, которая раскрылась, словно дольки какого-то белого неприглядного и высушенного фрукта. После этого дамочка вдруг резко затихла и перестала двигаться. Лишь снова задрожали
Ивернев осмотрелся вокруг – нет ли где на горизонте ещё желающих разорвать его голыми руками. Ну как голыми – очень даже острые когти были у мадам. Жёлтые, твёрдые и все в сколах. Видно, ими приходилось много работать.
Он присел над убитой, досылая патроны в камору, и пригляделся к разорванной шишке. Внутри виднелась какая-то труха омерзительного вида и несколько круглых шариков. Гадость редкостная. Максим аж скривился. Встал, ещё раз обвёл глазами вокруг, сжимая дробовик, и торопливо пошёл к микроавтобусу. Пора было отсюда убираться. Только зря время потратил, когда дальнобойщика с фурой отгонял. Эти явно уже были не люди, и он не похоронное агентство, чтобы разбираться ещё и с этими трупами. Теперь каждый сам за себя. Правда, у него так не получится – детей бросить он не сможет.
Максим залез на водительское сидение «Газели» и завёл двигатель, снова задумавшись.
Уже час у них отсутствовала связь. Вокруг творился сущий ад. Люди теряли человеческий облик и превращались под воздействием какой-то гадости в агрессивных, неуправляемых и устойчивых к боли уродов.
За последние минут двадцать он чуть дважды не помер и почти подверг детей смертельной опасности, пытаясь разыграть из себя спасителя всех и вся. Убил каннибала. Связал другого и оставил на пустой заправке. Убил ещё двоих нелюдей, по виду больше напоминавших зомби, чем заработал себе, наверное, на пожизненное, если вся эта канитель всплывёт, и он не докажет, что убитые превратились в хищных зверей. Они же вообще безоружные были.
Он разжился слабым дробовиком и несколькими десятками патронов, половина из которых этим инфицированным – как слону дробина, да к тому же уже потрачены. Нога оказалась искусана до боли, и он до сих пор не знал, не заражён ли теперь сам. Вывод был только один – следовало двигаться туда, где возможно найти укрытие и адекватных не изменившихся люди. Неизвестно, каков процент переродившихся, но в городе их точно должно быть больше. Так что в центр города соваться не стоило – он не знал, что там сейчас происходит.
Однако на окраине были и военная часть, и учебно-тактический центр. И потому, решил Максим, в ту сторону всё равно придётся ехать за информацией и припасами, а ещё – чтобы определить детей в более безопасное место. И он сделает что угодно, чтобы они не пропали.
Ивернев посмотрел на ребят через плечо, выруливая на дорогу:
– Едем в сторону города…
Глава 4
Филиал ада
Микроавтобус остановился сразу же, как только прошёл поворот и впереди в ста метрах показалось шоссе. Ивернев напряжённо вглядывался в сутолоку на дороге. Несколько человек стояли на четвереньках неподалёку от разбитого авто и копошились. Их согбенные спины были обращены к «Газели». Откачивают, что ли, кого?