S-T-I-K-S. Пройти через туман VI
Шрифт:
Наутро, правда, стало ещё хуже. Голова разболелась настолько, что стала напоминать пустой чугунок, гудящий от малейшего движения или прикосновения. Появилась тошнота и слабость, живот свело от голода. Каждое движение отзывалось невыносимой тянущей болью в мышцах, а повреждённая лодыжка опухла и полностью онемела.
Предприняв несколько попыток подняться, графиня вдруг осознала, что вся вчерашняя борьба была бессмысленной. Накатившее отчаяние неожиданно придало сил, и Ольга Анваровна всё же смогла подняться. Ежесекундно рискуя свалиться то от слабости, то от дурноты, то от боли, захромала,
А к вечеру вышла к охотничьей хижине, приютившейся посреди небольшой лесной прогалины, по периметру густо заросшей кустами дикой малины. Сначала не поверила своим глазам — мало ли что ей, уставшей до изнеможения и непонятно как всё ещё стоящей на ногах могло почудиться. Однако, доковыляв до сложенных из бруса стен и ощутив пальцами шероховатую структуру дерева, очищенного от коры, Ольга Анваровна не сдержала слёз.
Хижина оказалась настоящей и сулила хотя бы одну ночь пусть не на перинах, к которым была привычна графиня, но хотя бы в сухости и безопасности. Ольга Анваровна не помнила, как добралась до двери и оказалась на жёсткой скамье, сколоченной из досок.
Сон пришёл тут же, на удивление спокойный и глубокий, что, впрочем, было неудивительно — вымоталась непривычная к нагрузкам графиня более чем изрядно. Но он не принёс ожидаемого отдыха. Напротив, к утру графине стало ещё хуже. Подняться со скамьи она уже не смогла, воспалённый разум погрузился в бред. Графине чудилось, что она в хижине не одна, что рядом с ней находится кавалер, внешностью и сложением похожий на древнего грека из поэмы Гомера про осаду Трои, которую Ольга читала втайне от мужа.
Звали кавалера, кстати, тоже весьма красноречиво — Патрокл. Он поил обессиленную графиню каким-то напитком, имевшим отвратный вкус, и обещал, что скоро всё пройдёт, и несчастная Ольга встанет на ноги.
Ольга Анваровна послушно пила пойло — доктора, которым показывал её мечтавший о наследниках муж, выписывали ей ещё не то, хоть и знали, что проблема не в графине. Слушала речи кавалера, не особо вникая в смысл. Но по большей части всё же спала.
И, к её удивлению, теперь с каждым пробуждением чувствовала себя всё лучше и лучше.
Глава 9
Я лежал, вдыхая тонкий аромат духов графини, и всё никак не мог понять, что же это такое ночью было. Не было нами сказано никаких слов, они и вправду оказались лишними в акте плотского удовольствия, который тут произошёл. Не до разговоров нам было, короче. Ольга Анваровна набросилась на меня с такой страстью, словно лет сто ни с кем не занималась сексом. Во что, в общем-то, верилось с огромным трудом из-за её внешних данных. А я… Я ответил ей взаимностью — в конце концов, графиня была, на мой взгляд, весьма привлекательной женщиной, и я нередко ловил себя на том, что разглядываю
Грудь, кстати, оказалась лучше ожиданий и фантазий. Упругая, размера эдак третьего-четвёртого, но это неточно, так как я далеко не эксперт в размерах. Если кратко, то бюст — моё почтение. Ноги тоже не подкачали, полностью оправдав ожидание. Да и всё остальное оказалось под стать. А уж страсть, с которой чопорная в обычное время графиня объезжала моего жеребца, вообще невозможно было сравнить ни с чем. Удивительно, но в этом вопросе графине уступила даже моя по-испански страстная Мамба.
В моей подвальной каморке без окон определить время суток было невозможно, но, судя по приятной усталости, растёкшейся по телу после того, как мы с графиней, наконец, оторвались друг от друга, дело было уже ближе к утру.
В голове у меня царила приятная пустота. Где-то на заднем плане мелькали мысли о том, что к Анваровне у меня имеются вопросы, довольно далёкие от того, чем мы прозанимались большую часть ночи, но задавать их сил не осталось.
Так я и сам не заметил, как заснул. А проснувшись, графиню рядом с собой не обнаружил. И только тут, наконец, задумался.
Что это вообще такое было, а?
От очередного витка мыслей на тему, зачем я графине, меня отвлёк стук в дверь, снова запертую. Пришлось неохотно встать и, прикрывшись одеялом, пойти открывать.
— Орк, ты чего так долго спишь, а? Полдень уже. Я утром приходила, а ты мне даже не открыл, что за фиг?
Аня, первым делом обрушившаяся на меня с претензиями, наконец, заметила пикантность момента и осеклась на полуслове.
— Нют, я это… Мне бы одеться… Подождёшь за дверью? — густо покраснев, промямлил я.
Азиатку, в отличие от меня, было не так легко прошибить.
— Понятно. Я, значит, ночей не сплю, думаю, как нам лучше поступить, чтоб продолжать рейды и не попадаться пока на глаза килдингам, а он тут с бабами развлекается! — выпалила она и тут же с интересом добавила: — Красивая хоть? А кто? Я её знаю?
— Нют… — ещё предостерегающе осадил я, натягивая штаны.
— Ладно, ладно, поняла, иди уже одевайся. Имей в виду — даю ровно минуту. Через шестьдесят… Уже пятьдесят девять секунд вломлюсь снова.
Я молча закрыл дверь и снова заперся. Глазами поискал одежду, нашёл её хаотично разбросанной по помещению. Натянул на себя, прикрыл одеялом матрас — он сильнее, чем что-либо в комнате, пах духами графини.
— О-орк! Открывай! Ты там что, до сих пор не один? Имей в виду — под матрасом женщину не спрятать!
Пришлось снова идти открывать.
— Ну, кто наша счастливица? — с горящими любопытством глазами влетела в комнату азиатка и остановилась, осматриваясь.
Однако чем дальше, тем больше воодушевлённое выражение её лица менялось на разочарованное.
— Гад! — в итоге выдала девочка свой вердикт. — Уж от меня мог бы и не прятать.
— Нют, тут не я один решаю, — вздохнул я. — И давай сменим тему.
Идти в отказ смысла не было, поэтому я решил не отнекиваться и признаться в очевидном. Но Нютка была неуёмна.