S-T-I-K-S. Шустряк. Человек с кошкой
Шрифт:
Это, собственно, и поставило точку в попытках поиска более или менее бескровного решения, впоследствии все коридоры закидывались гранатами, их хоть и было немного, но терять людей никто не хотел. А уже когда я вновь принялся за дело, оборонявшимся поплохело, и они логично решили, что умирать вот именно сейчас им не с руки, тем более им обещали, что отпустят тех, за кем зверств не водилось.
В общей сложности в замке имелось не больше пары сотен бойцов, и почти полторы сотни рабов, среди которых тоже были жертвы, а если бы не Ки, то, скорее всего, их бы всех перестреляли в их клетках. Беркут, кстати, предположил, что не
До берега нас отвез один из северных, попутно забрав тех, кто уже ожидал переправы на остров, а нам выделили машину, да еще и с персональным шофёром, который знал кратчайшую дорогу до завода. Ки уже одела разгрузку, которую была вынуждена сбросить на берегу, и со своим обычным непоколебимым выражением наблюдала за местностью, изредка принюхиваясь к чему-то, что только одна она могла почуять.
Добрались мы быстро, не встретив по пути ни одной твари. Водитель пояснил, что этот маршрут постоянно чистится от неразвитых зараженных, а крупные сюда почти никогда не заходят, а сейчас, если явятся, есть чем их поприветствовать, намекнув на автомат, что лежал на пассажирском сиденье пикапа. На заводе нас встретил Вайт, что в принципе было ожидаемо, так как он почти не покидал территорию, и после короткого приветствия нас проводили к рейдеру. Миновали вход с массивной гермодверью, затем несколько коридоров и лестниц, по одной даже пришлось спускаться вертикально. Оказалось, что дальше, где был обычный спуск, проход был завален и расчищать его не стали, пользуясь железным люком, который, по-видимому, когда-то являлся запасным маршрутом.
Рейдер лежал в местном госпитале, по крайней мере, Вайт именно так назвал комнату, где в два ряда стояло восемь кроватей, занятыми из которых оказались лишь две. На одной, что была возле входа, лежал невзрачный мужик с загипсованной ногой, он неудачно упал в люк, аналогичный тому, через который спускались мы, и уже третий день тут отдыхает, а вот на второй был искомый мною рейдер.
– Привет, – поздоровался я с лежавшим огрызком человека, когда тот, ощутив наше присутствие, открыл глаза. Я заранее попросил Ки не показываться сразу, и она, сидя вне зоны его зрения, принюхивалась к его запаху.
– Вот же падла, – выругался он, шевельнув культей ноги, резко сморщившись.
– Русский, что ли? – спросил я, перейдя на родной язык с английского.
– Хохол, – сквозь стиснутые зубы прошипел он.
– Могу спек вколоть, сразу полегчает, – предложил я.
– Не, не надо, – тут же отказался он, – это ты, что ли, спек местным подогнал?
– Я.
– Ну, тогда понятно, – сказал он, при этом пристально оглядев меня.
– А что не так?
– Да нет, просто я, когда очнулся, увидел, что спек колют, удивился, у меня-то с собой его не было, у Финта был, но тот я еще в подвале весь потратил, а этот явно высшей пробы, у нас такой хрен достанешь.
– Грязный использовал, потому что Финт наркоман?
– Не, просто не каждый по десять горошин за куб готов отдавать, – пояснил он, а я впал в ступор, мне и раньше говорили, что он совсем не местный, но сейчас я в этом уверен, как никогда. Мало того, что он знает, что такое спек, так еще и горох горохом зовёт.
– У меня еще есть.
– Да тут у них тоже еще почти шприц
– А что так долго? – удивился я.
– Было бы быстрее, если бы они мой рюкзак прихватили, там горох был, а так только на одной споровке долго будет все отрастать, даже если жратвы вдоволь будет.
– Не вопрос, – сказал я, начав доставать из переднего рюкзака пакет с горохом, – я им сейчас отсыплю, как и чего делать, уже рассказывал.
– Ты точно не местный, – уставившись на меня, задумчиво начал он, – я в толк не возьму, ты альтруист или тебе что-то от меня нужно?
– Угадал, ты далеко не первый, кто мне пеняет тем, что я страдаю альтруизмом, но это не такая уж и большая ценность, если сравнить с жизнью.
– Не такая, – подтвердил он, разглядывая пакет, из которого я достал десяток горошин, – может, ты еще и жемчуга отсыпешь? – сказал он и сморщился от очередного приступа боли.
– Одной могу угостить, у меня у самого десятка полтора осталось, а это на двоих, мне и моей напарнице, я давно больших тварей не потрошил.
– Ты странный, – как-то натужно пробормотал он почти себе под нос, – ты просто так можешь отдать жемчуг?
– Могу, – я достал пакет и извлек из него красный шарик, протянув ему к здоровой руке.
– Что я тебе буду за это должен?
– Ничего, – ответил я, опуская в его ладонь жемчужину, и он тут же её проглотил.
– Слушай, кто ты такой? – спросил он через пару минут.
– Прохожий.
– Это как?
– Шёл мимо, наткнулся на людей, пока нахожусь тут, помогаю, – ответил я, пребывая в замешательстве от столь странного вопроса.
– Откуда ты сюда пришёл?
– С востока.
– Там все такие, как ты, щедрые? – спросил он, ухмыльнувшись при этом.
– Нет, не все, но я не вижу в этом проблемы.
– Ты хочешь сказать, что в одну каску потрошишь красных? – как-то опомнившись, спросил рейдер.
– Красные, это самые большие, я правильно понял?
– Да, такая тварь половину легковушки откусить, не поморщившись, может.
– Если честно, я предпочитаю не вступать в прямые столкновения с такими развитыми тварями, у них иногда дары бывают такие, что иммунные завидуют, а уж про силу я вообще молчу, но, если приспичит, то можно. Главное, свиту вырезать, чтобы не мешались.
– Может у тя, помимо вертолёта, еще и танковый батальон неподалёку есть? – с наигранным удивлением спросил он.
– Откуда про вертолёт знаешь?
– Да местные немного поведали о тебе, еще утром, когда про спек спрашивал.
– Ясно, но разочарую тебя, вертолёт тот был не мой, меня на нём Беркут подбросил, а его я на базе, прилетевшей сюда, подобрал.
– Далеко отсюда? – воодушевившись, спросил он.
– Беркут говорил, что мы тысячи две пролетели, но это примерно.
– Два косаря на восток? – уже не наигранно, а искренне удивился он, – да это нереально тут – хотя бы сотку отмахать и столько тварей, что шагу не ступишь. Это как же ты узнал, сколько с твоих земель досель лететь?