S-T-I-K-S. Вальтер
Шрифт:
Тот утвердительно кивнул, а командир развернулся, занял одну из кроватей подальше от сборища и закрыл глаза. Больше пока никто не собирался ложиться спать, стали подшучивать над краснеющим пареньком, я как-то упустил нить беседы, так как взялся за чистку пистолета. И увлекся. Прислушался к разговорам только тогда, когда услышал знакомое имя.
— Да, сейчас у всех будет один вопрос по поводу Цемента, куда он богатства свои заныкал. Разговоров будет на неделю, если не на год, — Тальк сделал большой глоток чая из закопченной кружки, которую осторожно поставил на стол.
— Да какое такое богатство?! — заржал Дохлер, — У него всю жизнь, как у латыша…
— Ага,
— Твоя Элиния соврет не дорого возьмет! Элиния говорила… мне она тоже много чего говорила! Как вам, два раза отсосала, больше ничего с ней не было, зато через две недели приходит и заявляет — я беременна?! А ты Элиния… - возмутился оппонент.
— Слушай, Дохлер, помолчи, а? — попросил кто-то балагура, — Попутала девка, бывает, хотела с тебя капусты стригануть, оказался бы лохом, еще бы и усыновил. А тут послушать хочется, ну, Тальк, что там Элиния говорила?
Я тоже навострил уши.
— А говорила она одно, это мне моя рассказывала! Элиния в парикмахерской трепала языком, на весь зал, но она тихо и не умеет разговаривать! Рассказывала о своей жизни нелегкой Самюели… Тьфу ты, язык сломаешь с этими бабами! И почему нормальное имя не взять? Какое-нибудь типа «Эй, ты…», — выругался Тальк, — Короче заявила, что Цемент забухал и приперся к ней с цветами и металлическим кейсом. Таким квадратным. Это так бабы говорят! — недовольно посмотрел он на Дохлера, который что-то пытался сказать.
Но на перебивающего уже шикнули, заставили замолчать.
— Так вот, все же знают, что у Цемента было два бзика по синьке. Бзик первый, когда он еще не до конца нажрался — спасти дочь. Ну, а потом, когда уже тяпку нарубит до талого — ему нужны бабы, и нет такой проститутки в Остроге, с которой он был и замуж ей не предлагал.
— Это да, было такое! — кто-то одобрительно проворчал.
— Так вот, явился он к Элинии с кейсом, открыл…, - тут рассказчик сделал эффектную паузу, отчего некоторые слушатели подались вперед, только рты не пораскрывали, — Жемчуга полный! И пачки сотенных орликов! — все выдохнули, кто-то ругнулся, а Тальк продолжил, — Заявляет этой марухе, смотри, мол, какой я богатый! Айда, замуж, уж я-то тебя обеспечу! Купим домик в старом городе, и прочая муйня. Она до сих пор не может в себя прийти, какие богатства увидела, и мимо носа пролетели. В общем, даже со щедрот краснуху ей скормил.
— Да ей-то нахрена?! — не выдержал и возмутился Каштан, — Она же в стабе постоянно, дальше ворот только от трясучки…
— Вот, — назидательно поднял палец Тальк, — И она девкам ныла, что зачем, типа. Могла бы жить красиво на эту жемчужину, а Цемент заставил ее съесть. Та проглотила, наивная девочка…
— Да она всегда глотает, — опять кто-то высказался.
— Вы слушать будете или как? — разозлился рассказчик, — Если хотите про заглоты — вперед, а я помолчу!
— Ну, чего ты, Тальк, он пошутил!
— Слушаем мы… - доносилось со всех сторон.
— Дальше, давай!
— Ладно, но еще раз перебьете, вон Зондер пусть рассказывает, он у нас спец по заглотам, — заявил Тальк, показывая пальцем на виновника, кто-то заржал, кто-то осклабился, а Зондер сердито засопел, — Ну, Элиния, не будь дурой, проглотила жемчужину. С радостей стакан водяры Цементу, того срубило, он захрапел. Девка в сортир сунулась — выблевать хотела. В итоге, тужилась девочка, тужилась, но не вышел каменный цветок, — тут уже все заржали.
— Так это же всем
— Ну, тебе известно, мне известно, а бабам-то, тем более таким, зачем такое знать? Вот ты знаешь, какой в этом году в моде лифчик? Или там трусы? — зажмурился довольно Тальк, нравилось ему быть в центре внимания.
— А мне-то нахрена?! — усмехнулся толстяк, — Мне лучше без трусов и без лифчика!
Кто-то гоготнул, кто-то хлопнул одобрительно Дохлера по плечу.
— Ну, вот и ей до жемчуга, как до лампочки! Точнее, как его принимать и что он дает — это ей не интересно, но зато она знает, что на нее можно купить. ТТХа нового лифчика она тебе расскажет так — закачаешься. У меня у Милки как соберутся все эти курицы — ее подружки, и начинается такой базар, тут даже наш Каштан про снарягу и оружие не котируется. Знает маловато… Да, что я тебе говорю, в прошлый раз помнишь, пиво пили?
Толстяк кивнул, задумался.
— Вот ведь бабы дуры, лифчики им, понимаешь, подавай…
— Тальк, задолбали вы своими кружевами! Говори уже сколько там, в кейсе-то было?
— Сосчитать она не успела, но не меньше двухсот-трехсот, еще и красного больше, чем черного! И пачек пятнадцать — двадцать рублей! По сотне!
— Да ну, байки это все! Про бабло еще можно поверить, сколько там десятка в пачке… Но чемодан жемчуга! Я у Цемента кроме гороха ничего не видел.
— Поэтому, скорее всего, и не видел! — резонно возразил, вмешавшийся Каштан, — Вот смотрите, парни, я тоже все время удивлялся, считай к гэбэшникам он первый приходил. Так? Так! А у них постоянно резня с элитой и руберами, возле здания ФСБ, с переменным успехом, но пару туш элитных матерых тварей они всегда валили. Сегодня их было три, не считая пропанов. А три ходки назад вообще пять уработали. И никогда, повторяю, никогда я не видел у него жемчуга! Но все зараженные почищены были! А, значит, что? Копил! Вот, похоже, в этот сундук и складывал! Считай БТР восемьдесят второй двадцатка, за один… Он еще патроны нагружал…
— Двадцатка, это если в Княжескую приемку сдавать, а если сразу с восточными купцами, то и до тридцатки можно догнать. С пушкой и БК.
— С восточниками не люблю связываться, — вмешался Москвич, — Гнилые они, чисто будто из Москвы всем скопом, та еще тряхомудия! Так и норовят обмануть, цену сбросить… Крутят-вертят! Но кейс жемчуга — это мощно!
— Сундук мертвеца, мать его так! — выдохнул Дохлер, и затейливо выругался — Да, что бы я, например, жемчуг кидал в какой-то кейс… Да, лучше прокачаться, дохлому он не поможет!
У меня же волосы на затылке зашевелились, а из пальцев чуть замыкатель не выпал. Сундук мертвеца!… Совпадение? Да, что за херь или с ума уже схожу… Нет! Просто брякнул языком Дохлер, много чего кто несет. Вот и тут совпало. Выхватываешь из диалогов те фразы, которые в мозг до этого запали. Сам же подгоняешь реальность под вымысел. Вот все вроде прекрасно понимал, но на душе тревожно-тревожно.
— А я думаю вот что, — вмешался, молчавший до этого Третьяк, — Скорее всего жемчуг для обмена собирал. Последний кон, уж больно у него рожа довольная и загадочная была! Ну, как обычно накидался и завел песню про дочь. А Лысый Доктор, не выдержал, да и на ножах они были, после того, как тот всю его команду схоронил… Так вот, тот ему и говорит, мол, хрена ли ноешь — задрал. Давно бы белый жемчуг добыл и дочь спас! Тот посмотрел на него эдак покровительственно, и заявил, что у него белка почти в кармане. Так-то!